Особенно,... 
89 
— Ты уверен? — В голосе Торы прозвучало легкое сомнение.
— Да. Уверен, — твердо ответил он.
Она молча кивнула, но было непонятно, принимает на веру объяснение или просто не хочет спорить.
— Смотри. — Девушка вдруг крепче сжала его ладонь, и Рэй повернулся в сторону, куда она указывала.
Несколько деревьев, растущих на небольшом клочке земли между валунами, выступали из темноты. Их стволы и ветви были настолько искривлены, что казалось, будто их специально ломали и выкручивали, чтобы превратить в подобие цирковых гимнастических снарядов.
Очередная западня.
Заклинатель шел вперед, уже зная, что сейчас увидит новую игрушку кодзу, испытывая все усиливающееся отвращение и одновременно жгучее любопытство.
Между ветвями-перекладинами мелькало человеческое тело. Юноша, может, чуть старше самого Рэя, выполнял сложнейшие акробатические трюки, перелетая с одной трапеции на другую. На его смуглом мускулистом теле не было ни царапин, ни крови, только на поясе и груди — узор из темных ромбов. Заклинателю в первое мгновение показалось странным — неужели дух не придумал для этого человека никаких мучений, достойных его коллекции. Однако, приблизившись, разглядел, что эти геометрические фигуры на теле воздушного гимнаста — ровные глубокие раны.
Тора произнесла негромко:
— Внизу.
Рэй опустил взгляд и увидел длинные острые пики, торчащие из земли на разной высоте. Наконечники некоторых из них в свете луны блестели почти праздничными огоньками, другие казались тусклыми, как будто покрытыми ржавчиной.
Акробат, совершая свои головокружительные сальто, пролетал над ними то высоко, то в опасной близости, почти царапаясь об острия.
— Хороший бланж, — сказала Тора каким-то не своим голосом, наблюдая за артистом.
— Что? — спросил Рэй, также не отрывая от него взгляда.
— Вот этот трюк, — пояснила она сухо, — то, что он делает сейчас.
Юноша, держась за перекладину, удерживал тело в горизонтальном положении. Потом крутанулся вокруг трапеции и разжал пальцы.
Тора до боли сжала запястье Рэя. Воздушный гимнаст летел вниз, раскинув руки, а потом с размаху упал на одну из пик. Железный наконечник пробил его грудь насквозь, вышел наружу, став матовым от крови. Она брызнула во все стороны, словно пригоршни алых конфетти. Заклинатель услышал короткий стон, человек замер на древке, руки и ноги его безвольно повисли. Лицо медленно повернулось к зрителям — сначала искаженное от боли, оно постепенно принимало умиротворенное выражение.
— Штрабат, — произнесла Тора безжизненным голосом и стала объяснять, хотя Рэй ничего не спрашивал: — Это трюк на уход. Эффектная концовка воздушного номера. Артист как будто срывается, стремительно падает, но на самом деле его страхует веревка. — Она замолчала, судорожно вздохнув.
Заклинатель молча обхватил ее одной рукой за плечи, другой поднял наконечник копья. Формула изгнания коснулась пленника кодзу и развеяла его. Белая спираль дыма скользнула вверх по пике и растворилась в воздухе.
— Идем, — велел Рэй застывшей девушке, — здесь много такого, чего лучше не видеть.
— Он выбирает лучших, правда? — спросила она, послушно, хотя и медленно следуя за ним.
— Я не знаю, Тора.
— Наверняка, — продолжила девушка так же равнодушно. — Почему самым талантливым, самым способным — всегда труднее всех?
— Это не так, — начал было возражать заклинатель, но замолчал.
Его тоже называли самым одаренным из всех учеников господина Хейона. И что с ним стало в итоге — скитается в мире кодзу, даже не получив печати ордена. Рэй усмехнулся невольно — последняя претензия к судьбе была предъявлена явно не вовремя: какая разница, признали его маги равным себе или нет, если он останется в этой реальности навсегда.
— Что смешного? — спросила Тора, хмурясь.
— Ничего, — ответил он.
Дорога заметно пошла под уклон, мелкие камешки сыпались из-под ног. Из земли торчали редкие высокие побеги растения, утыканного шипами. Он был похож на змеелов, но пах свежо и остро.
Девушка, идущая босиком, начала спотыкаться.
— Могу тебя понести, — предложил Рэй, уже предполагая примерно, какой получит ответ.
— Я сама могу тебя понести, — хмуро сказала она, подняв ногу и легко изгибаясь, чтобы посмотреть, не оцарапала ли ступню. — Ты тоже еле идешь. Помню, у меня был такой номер, когда… — Тора осеклась и замолчала, провела ладонью по щиколотке, стряхивая пыль, и снова пошла вперед. Похоже, ей не хотелось говорить с ним о цирковых трюках здесь и сейчас.
89 
