Последние отзывы

  30  

Сквозь окна на пол нефа, ограниченного с двух сторон грубоватыми каменными колоннами трёхсотлетней давности, падали серебристые лунные лучи, и тени, лежащие на моём пути, были тёмно-синими и непередаваемо густыми. Эхо от шагов летело к покатому своду, отражалось от него и растворялось в ночи. Миновав часовню, я вновь оказался на улице, в дальней части монастыря, недалеко от монастырских складов и стены, за которой темнел лес.

Прямо напротив находилось одноэтажное здание с частично разобранной крышей. Внутри оказалась старая конюшня, с устланным сеном полом и пустыми стойлами. У самых дальних от меня, над выходом, горел фонарь, и сидели двое мужчин.

Они услышали мои шаги и повернулись в мою сторону. Один, загорелый и жилистый, встал. Второй даже не оглянулся — смёл с бочки игральные карты и начал вновь тасовать колоду.

— Наконец-то, брат, — сказал загорелый. — Мы уже умираем с голо…

Я без расшаркиваний швырнул в него тяжеленную корзину. Он упал вместе с ней на землю, я оказался рядом, подхватил выпавшую бутылку и саданул по голове картёжника. Голова выдержала, впрочем, как и бутылка. Но человек свалился без сознания, а я добавил первому, уже взявшемуся за стилет, и отбросил ногой оружие в сторону. Склонившись, приложил пальцы к его шее, почувствовал биение пульса и довольно кивнул. Всё прошло как нельзя лучше.

Брат Парвус появился внезапно. Он полностью оправдывал своё имя ^[19] — маленький, невзрачный человечек в монашеской рясе. Вот только руки его были чёрными и обугленными до костей. Душа двинулась на меня, и я извлёк кинжал из ножен. Он остановился, не донеся ногу до пола. Прищурился.

— Ты не связан приказом и можешь отступить, — тихо сказал ему я. — Я не вижу в тебе зла, а значит, необходимости в моей работе нет. Если, конечно, ты не станешь мне мешать.

— Я пообещал настоятелю, что пригляжу за этим человеком, — негромко возразила душа, бывшая ранее монахом. — Ты пришёл убить его, страж?

— Спасти. Им интересуются разные люди, и я не уверен, что он протянет долго.

— Ваше Братство ничуть не лучше остальных… — Парвус сделал шаг назад. — Хорошо, я поверю твоему слову.

— Почему?

— Настоятель связался со светскими властями. Это не слишком хорошо для обители и несёт неприятности. В любом случае я не желаю умирать во второй раз из-за незнакомого мне человека.

Он пошёл прочь, и я, подняв засов, оказался в маленькой подсобке конюха. Хартвиг Нитц не спал, и в полутьме я увидел, как блестят его глаза.

— Ты не похож на монаха и священника, — негромко сказал он мне. — И вряд ли пришёл в такой час, чтобы меня исповедать.

Я оглянулся, убедился, что брат Парвус исчез, убрал кинжал.

— Если тебе нужна исповедь, я готов это сделать, но только быстро.

— К чёрту исповедь, страж. — Он встал на ноги и вышел на свет.

Хартвиг оказался моим ровесником, но на голову ниже меня и гораздо уже в плечах. У него было живое лицо, быстрые глаза и великолепный кровоподтёк на правой скуле. Губы тоже были разбиты, а когда он улыбнулся, я увидел, что одного зуба у него как не бывало.

— Ты не тронул монаха, хотя он может быть опасным для людей, — задумчиво сказал пленник, испытующе глядя на меня.

— Может и хочет — вещи разные. Душа не желает зла другим, а потому мне она не интересна. Ты обладаешь даром Видящих?

— Я вижу тех, кто живёт по соседству с нами, — ровно ответил он. — Для чего ты здесь?

— Хочу вытащить тебя из той ямы, в которую ты угодил.

Он прищурился:

— А дальше?

— Планирую доставить в Братство.

— Да ну? — Он неприятно улыбнулся. — Зачем мне это? Чем ваша «свобода» лучше той, что у меня уже есть?

— По крайней мере, там никто не будет тебя бить.

— Весомый аргумент, — серьёзно кивнул Хартвиг, но я видел, что он всё ещё колеблется.

— Послушай, приятель, — сказал я ему. — Я слышал, что ты наворотил дел и привлёк к себе ненужное внимание. Не знаю, что ты натворил, но теперь от тебя не отстанут. Ни Братство стражей, ни Орден Праведности. Думаю, через несколько дней присоединится и Церковь, узнав о нашем интересе. Так что выбор, с кем быть, у тебя небольшой.

— Предпочитаю оставаться одиночкой.

Один из двух оглушённых стражников тихо застонал.

— Не в этом мире. — Я протянул ему одежду монаха. Хартвиг вздохнул и принял её.

— От городских властей я ничего не жду. Они себя уже показали с «лучшей» стороны. Орден упечёт меня в яму какого-нибудь спрятанного в горах замка. А церковники законопатят в монастырь, где охрана будет посерьёзнее, чем у этих аскетов. Так что я предпочту стражей. Во всяком случае, пока у меня не появится возможность от вас отделаться.

  30