Особенно,... 
95 
— Еще раз приношу свои глубочайшие извинения, милорды, но это приказ Балистана Паргайда, и такая проверка в целях вашей же безопасности.
— Дай ему бумагу, дурак! — процедил Угорь. — Учти, стражник, о твоем поведении будет доложено графу, и я самолично выпорю тебя кнутом!
— Как будет угодно вашей светлости. — Ни один мускул не дрогнул на лице человека. — И я не страж, милорд.
— Да, печать подлинная, — внимательно изучив письмо, поклонился лысый. — Еще раз примите мои искренние извинения за неудобство.
— Вот тебе, за труды, — насмешливо сказал Угорь и бросил человеку медную монетку. Тот машинально поймал ее, и в глазах воина плеснулось пламя гнева. Плеснулось и тут же погасло.
— Благодарю, ваша милость, — поклонился человек. — Я запомню ваш дар.
Карета тронулась, и ворота поместья остались позади. Сейчас мы медленно ехали сквозь небольшой парк, ведущий к дому графа.
— Не стоило унижать его, Угорь, — помолчав, сказала Миралисса.
— В Гарраке знать не привыкла к вежливому обхождению с простолюдинами. Я делаю то, что мне велит мой образ, — безразлично пожал плечами Угорь.
— Здесь не Гаррак, и этот человек опасен.
— Знаю, и все же я сделал то, что следовало сделать.
— Этого человека зовут Мейло Труг, — тихо сказал шут.
— Ты знаешь его?
— Да. Я его видел лет пять назад на турнире, проводимом в честь именин Весеннего Жасмина — младшего сына Сталкона. В свободной схватке среди пеших он вышел победителем. Мастер длинного меча.
— Он мог тебя узнать, — опасливо пробормотал я.
— Не думаю. Я видел его с трибуны, но вряд ли он видел меня.
Карета остановилась возле поместья. Каждое окно в доме горело огнями. Дверь открылась, и слуги с эмблемами золотого соловья склонились в вежливом и глубоком поклоне.
Первым из кареты выскочил Кли-кли и, чтобы не терять времени даром, начал строить рожи.
— Милорд, благородные господа! — поклонился нам человек, сжимавший в руке массивный и богато украшенный то ли жезл, то ли посох. — От лица графа Балистана Паргайда счастлив приветствовать вас! Следуйте за мной, милорды, вас уже ждут.
Угорь кивнул. Парень будто только этого и дожидался. Он развернулся и повел нас по ковровой дорожке в здание. Кли-кли обогнал нашего провожатого и теперь скакал впереди него, весело звеня колокольчиками. Глашатай старался не замечать крутящегося у него под ногами гоблина.
Зал приемов начинался сразу же за дверью и просто трещал по швам от приглашенных. Не думал я, что в Ранненге и его окрестностях такое количество высокородных! И это всего лишь одна воинствующая партия! А ведь еще существовали Обуры и Кабаны. Этих было ненамного меньше Соловьев.
Зал ломился от людей, стонал и жмурился от яркости и богатства их нарядов, умирал от разнообразия причесок, задыхался от аромата духов. Я наметанным глазом, стараясь сохранять презрительно-скучающее выражение на лице, оглядел зал. Да, драгоценностей на высокородных дамах хватит на целую драконью сокровищницу. Есть где поживиться…
Горели тысячи тысяч свеч, и в зале было светло как днем. Возле фонтана, который чья-то безумная прихоть установила прямо посередине зала, развлекая публику, играли музыканты. Кругом сновали слуги, разносящие подносы с бокалами игристого вина. То тут, то там слышались разговоры и веселый смех.
Парень, который провожал нас до зала, трижды стукнул посохом по полу и заорал так, что едва не заставил меня выпрыгнуть из собственной шкуры:
— Герцог Ганет Шагор из дома Шагоров! Почтенные Милле и Эралье из дома Черной луны! Дралан Пар!
— И еще шут Кря-кря, ты, балбесина! — крикнул Кли-кли, изящно поклонившись публике.
На нас обратили внимание и почтили поклонами. Шут подскочил ко мне.
— И что теперь? — едва открывая губы, спросил я у него.
— Выпей вина и строй умную рожу, от тебя сейчас больше ничего не требуется. А я пойду познакомлюсь с народом.
Не успел я и рта раскрыть, а Кли-кли уже скрылся среди господ — только его и видели. Миралисса быстро нашла общий язык с парочкой расфуфыренных дам, и с неожиданным знанием дела без умолку болтала об эльфийских мужчинах и хитростях эльфийской моды. Например, о том, как сохранить кожу молодой. При этом она так отчаянно хлопала глазами и щебетала, словно полная дура, что, не знай я ее, никогда бы не подумал, что это всего лишь маска. Дамы внимали с открытыми ртами. Эграсса с видом знатока пошел вдоль стены, на которой было развешано старинное оружие.
95 
