Особенно,... 
68 
— Ч-что.., ты хочешь этим сказать? — наконец с трудом выдавила она.
Он смотрел на нее сощурясь, губы сложились в тонкую плотную линию.
— Ты так умна, у тебя есть ответы на все вопросы, уж как-нибудь да сообразишь. Но не забывай, на что способны мы, Мэннинги, если кто-нибудь становится нам поперек дороги.
И дверь за ним с грохотом захлопнулась.
* * *
Следующие несколько часов Кэтрин действовала и двигалась словно автомат. Кормила Эллисон, прибирала в доме — и все словно во сне. Потом вдруг крепко прижала девочку к груди и зарыдала. Она не боялась, что Джейс осуществит последнюю, несколько завуалированную угрозу. Она оплакивала свою утраченную любовь.
Безнадежно… Она ранила его слишком глубоко, в самое сердце, и он никогда не простит ей. Да, она могла заблуждаться в том, что касалось его намерений, характера, взглядов на жизнь, но одно знала твердо: Джейс слишком горд. Именно гордость не позволит ему вернуться, попытаться восстановить ту тонкую ниточку, что соединяла их до сих пор. Гордость и Лейси. Кэтрин слышала завывание сирен пожарных машин, но была слишком поглощена своим горем, чтобы обратить внимание, что все эти машины, похоже, устремились в одном направлении — за пределы Ван-Бюрена.
Из оцепенения ее вывел звук шагов по ступенькам. Неужели Джейс? Сердце ее радостно подпрыгнуло и снова упало. Она узнала тяжелую поступь Хэппи… Правда, двигалась та слишком проворно для своих габаритов.
Кэтрин встретила ее у двери.
— Кэтрин, бедняжка моя! Погоди расстраиваться, мы еще не знаем всех подробностей… — Полная нижняя губа у Хэппи дрожала. Обычно веселые глаза смотрели встревоженно.
— О чем ты? — рассеянно спросила Кэтрин, но от предчувствия беды по спине уже пробежали мурашки, и она содрогнулась. И почему-то со всей отчетливостью вспомнила ту страшную ночь, когда погибли Питер и Мэри.
— Но, дорогая, разве ты не слышала пожарных сирен?
— Да, но…
— Это на буровой, Кэтрин. Там произошел взрыв.
— О Боже мой! — ахнула Кэтрин и торопливо зажала рот ладонью, чтобы не дать вырваться истерическим рыданиям, которые уже нарастали в горле.
— Подробности, правда, еще не известны…
— Можешь посидеть с Эллисон? — Кэтрин уже бежала в спальню. Схватила сумочку, сунула ноги в мокасины.
— Ты что, собралась туда? Даже не думай! Там опасно. По радио специально предупреждали, чтобы люди туда не совались.
— Я еду. Так ты присмотришь за Эллисон или мне придется просить кого-то еще? — Кэтрин почти ненавидела себя за то, что так грубо обращается с Хэппи, преданным добрым другом, но другого способа остановить ее причитания не было. Она должна знать, что с Джейсом! А если он?.. О нет. Господи, нет, только не это!
Этого просто не может быть!
— Ты прекрасно знаешь, Кэтрин, что я посижу с ребенком. Заберу ее к себе, и она будет в полном порядке и добром здравии, моя милочка, когда ты ее заберешь, причем не важно, когда. — Голос Хэппи звучал обиженно. Кэтрин крепко стиснула толстуху в объятиях и приникла к ней, словно стремясь зарядиться ее силой и уверенностью.
— Спасибо тебе, Хэппи, за… О, Хэппи! А как же Джим? — Только тут она вспомнила, что опасность грозит и сыну Хэппи, — Сегодня выходной. Слава тебе Господи!.. Уехал в Даллас. — Она легонько шлепнула Кэтрин по спине:
— Ладно. Раз собралась, так иди. И позвони, как только что выяснится. Но с Джейсом ничего не случилось. Это я тебе точно говорю. Чувствую… — И тут глаза у Хэппи увлажнились.
Слезы заблестели и на глазах Кэтрин:
— Остается надеяться, что ты права. Я бы не вынесла, если… — она умолкла, не позволяя себе высказать мысль до конца. А потом сбежала по ступенькам и села в припаркованную у дома машину.
Вести автомобиль по ухабистой дороге и одновременно настраивать приемник на нужную волну, по которой сообщались последние новости о пожаре, было невозможно. И Кэтрин отчаялась, сдалась и выключила радио. Пожалуй, лучше не знать.
Она плакала, молилась и проклинала себя. Джейс должен жить! Пусть он даже изуродован, искалечен, обгорел, но он должен жить! При мысли об этом ее затошнило от страха и она с трудом проглотила вставший в горле ком.
Она молилась: “Господи, он ненавидит меня, пусть! Если хочет забрать Эллисон, я ее отдам, пусть забирает! Но только не дай ему умереть. Сделай так, чтобы он остался жив! Я люблю его… А если он должен умереть, сделай так, чтобы я успела сказать ему о своей любви… Не допусти, чтобы он мучился, чтобы он обгорел… О Господи, я этого просто не вынесу!.."
68 
