63 
— Она не хочет ни с кем общаться.
— Мне нужно ее увидеть.
— Она отдыхает.
— Я подожду.
Послышался театральный вздох.
— Ну ладно, хотя она, наверное, меня убьет.
Дуайт открыл дверь квартиры Марши и отступил в сторону, пропуская Гриффа.
— Нельзя сказать, что у нее выдался удачный день.
— У меня тоже, — мрачно парировал Грифф и проследовал за соседом Марши в просторную гостиную, где на диване лежала Марша. Казалось, она спит, но с уверенностью утверждать этого было нельзя, потому что ее голова была почти полностью замотана бинтами.
— Ей сделали операцию?
— Первую из нескольких. Нос пришлось повторно ломать. Ей еще очень больно, но врачи сказали, что она вполне отошла и может ехать домой.
— А в целом, как она?
— Не очень хорошо. Она…
— Эй, я вас слышу, — ее голос был приглушен бинтами, а челюсть едва двигалась, но это был ее насмешливый тон, которому Грифф безумно обрадовался.
— Послушайте только! Мумия разговаривает! — сказал он, придав своему голосу шутливый оттенок.
— У меня на плите варится суп из омара, — сказал Дуайт. — Она раздражительна, как медведица, так что будь с ней поласковее. — Проходя мимо Гриффа в кухню, он похлопал его по руке.
Грифф подвинул кресло к дивану и расположил так, чтобы Марша могла видеть его, не поворачивая головы.
— Если ты думаешь, что я неважно выгляжу, — сказала она, — подожди, пока снимут бинты. Вот тогда будет настоящее страшилище.
С лодыжек до шеи она была завернута в банный халат, но Грифф увидел, что ее формы утратили былую пышность. Интересно, на сколько она похудела с тех пор, как они виделись в последний раз, подумал он.
— Ты не можешь выглядеть страшилищем, как ни старайся, — он взял ее руку и поцеловал тыльную сторону ладони.
— Меня родная мать не узнает. Хотя и так не узнала бы, потому что отказалась от меня много лет назад.
— Ладно, хватит о том, как ты выглядишь, — как ты себя чувствуешь?
— Под кайфом.
— Хорошие лекарства? — рассмеялся он.
— Я могу заработать кучу денег, продав их. Только это противозаконно. Впрочем, как и проституция.
— Кстати, о нарушении закона… — Он взглянул ей прямо в глаза, которые смотрели на него через щель в повязке. — Я собираюсь сообщить полиции о Родарте.
Ее реакция была мгновенной.
— Нет!
— Послушай меня, Марша. Я знаю, что он делал с тобой. Он хвастался мне этим меньше часа назад.
Она долго смотрела на него, а потом закрыла глаза, как будто отгораживаясь — от него, от воспоминаний, от всего. Грифф почувствовал, что она дрожит.
— Почему ты мне не сказала?
— Я не хотела говорить об этом.
— Он изнасиловал тебя.
— Да.
— Жестоко.
Марша открыла глаза.
— Я проститутка. Мне приходилось делать все. Но всегда самой. Когда тебя принуждают — это совсем другое. — Она снова закрыла глаза. — Поверь мне, — ее глаза вновь открылись, и она добавила: — Попробуй объяснить это копу.
— Я объясню. Тебя изнасиловали.
— А он скажет, что не видит разницы.
— А я вижу!
Грифф вскочил с кресла, опрокинув его. Из кухни прибежал Дуайт — в фартуке и с дуршлагом в руке.
— Возвращайся к своему супу, — приказал ему Грифф.
Дуайт постоял в нерешительности несколько секунд, потом подхватил половник свободной рукой и, пятясь, отступил на кухню. Почти комический поступок декоратора, бросившегося спасать Маршу, рассеял ярость Гриффа. Он поправил кресло, сел в него и снова взял ее руку.
— Родарт не отступит. Этот сукин сын следит за мной. Он знает все, что со мной происходит. Но это все ерунда по сравнению с тем, что он сделал с тобой. Убил бы его за это. Но я не могу, и он это знает. Я ничего не могу сделать, не рискуя досрочным освобождением. Он не отстанет от меня. Будет давить. Продолжит причинять боль людям, которые меня окружают. Единственный выход — обратиться в полицию.
— Умоляю тебя, Грифф, не надо.
— Но…
— Посмотри на меня! — Ее глаза наполнились слезами. — Если ты это сделаешь, то привлечешь ко мне всеобщее внимание — ко мне и моему бизнесу. Каждый размахивающий Библией трясун — кстати, некоторые из них мои клиенты — посчитает своим долгом проклясть меня и мою профессию. И моим праведным гонителям будет наплевать, что меня увезла «Скорая», избитую и окровавленную. Они скажут, что это наказание за мои грехи. Если Родарта привлекут к ответственности, что сомнительно, то он будет отрицать, что бил меня, и свалит все на клиента или приятеля, который пришел после него. Вероятно, на тебя. Никакого теста ДНК. Он пользовался презервативом, — сказала она и кисло добавила: — По крайней мере, хоть этому я рада.
63 
