12 
Формально все это пространство тоже считалось каютой. Одной каютой. Хотя на деле было самой настоящей квартирой из нескольких комнат - Петр Иванович специально заплатил, чтобы все тут оформили под его привычное место обитания. Самая большая комната запиралась изнутри, и там ночевали счастливые супруги. Две комнаты поменьше занимали дети - в одной девочки, в другой мальчики. А самая маленькая - тещина. Хотя та все время ворчала. Колобков предлагал ей переселиться в другую каюту, отдельную, но одна мысль о том, чтобы оставить свою ненаглядную кровиночку в полном распоряжении этого чудовища, приводила Матильду Афанасьевну в возмущение. Она и так страдала, что они от нее запираются.
Но потом все затихло. Над Атлантикой наступила ночь, и безоблачное небо украсилось звездными россыпями. Снизу ему отвечали судовые огни «Чайки» - красный по левому борту, зеленый по правому, белый сверху. Все спали (кроме Гены за штурвалом, Петровича, слушающего радио в машинном отделении, и близнецов, втихаря записывающих на диктофон громогласный бабушкин храп).
Гена широко зевнул и протер слипающиеся глаза. Открыв их снова, он затряс головой, чтобы сбросить сон, и отхлебнул черного кофе из фляжки. Потом неуверенно почесал в затылке - ему показалось, что снаружи что-то изменилось. Что-то такое… неопределенное. Вроде бы стало чуточку темнее, чем раньше. Как будто звезды заволокло тучами. Он немного подумал, а потом пожал плечами - его никогда не волновало, что там делается на небесах.
Разумеется, телохранитель Колобкова даже не подозревал, что судьба «Чайки» и всех ее обитателей только что сделала крутой поворот.
Глава 2
О наблюдательности славян свидетельствует хотя бы тот факт, что они заметили татаро-монгольское иго сразу же, как только оно началось.
Лев Гумилев
- Утро! Утро!
Сергей рефлекторно встал «в коробочку» - когда близнецы так вопили, это означало, что они носятся по коридорам, сшибая всех, кто попадается на пути. Кроме Гены с Валерой, конечно - в них они просто врезались. И Матильды Афанасьевны - та лишь самую малость уступала могучим телохранителям.
- Зубы почистил? - тут же объявилась вышеупомянутая.
- Так точно, Матильда Афанасьевна, - шутливо кивнул Сергей, покидая душевую. «Чайка» предоставляла своим пассажирам такой комфорт, какой не всегда встретишь даже на больших круизных лайнерах.
- Смотри у меня… - подозрительно прищурилась теща шефа. - И чтоб весы мне сегодня же починил, ясно?! А то скажу Петру Ивановичу, чтоб уволил тебя к чертовой матери!
Сергей подумал, что теперь уж точно не будет ничего делать с этими весами. Если эта усатая старуха исполнит свою угрозу, Колобков не уволит Сергея никогда. Более того - вполне реально получить прибавку. Ибо Петр Иванович скорее повесится, чем сделает что-то, что может доставить хотя бы крохотное удовольствие любимой теще.
- Иди жрать, тунеядец! - сумрачно посмотрела на него Матильда Афанасьевна. - Готовишь вам, готовишь, и никакой благодарности…
По крайней мере, один плюс у этой грозной дамы все-таки был - кашеварила она так, что все пальчики облизывали. Зинаида Михайловна даже отговорила мужа нанимать профессионального кока - мол, мама справится гораздо лучше. Все-таки мадам Сбруева большую часть жизни проработала поваром в столовой райкома.
В кают-компании Грюнлау и Света играли в шахматы, Колобков пил «Алкозельцер» и читал книгу (точнее, просто пялился на непонятные буквы - это был все тот же португальский детектив), Гешка и Вадик носились вокруг стола и швыряли друг в друга мандаринами, Валера скромно пил кофе, Петрович ковырялся со злополучными весами.
- Воздух охрененный! - высунулся в иллюминатор Вадик.
- Ага, кайф! Вон дядя Сережа как разоспался! - поддакнул Гешка.
- Тихо, дети, не шумите, потому что папа с бодуна… - вяло буркнул Колобков. - Серега, присаживайся…
Сергей машинально уселся за стол и взял булочку и кофе. Его не оставляло ощущение какой-то неправильности. Что-то вокруг было не так, но что именно - он никак не мог понять. Глаза почему-то болели и слезились, как будто прямо в них светили лампой дневного света. И, судя по красным векам остальных, схожие проблемы возникли у всех. Правда, это постепенно начало проходить…
- Чего это у нас телевизор с утра ерунду всякую показывает?… - задумчиво уставился в иллюминатор Петр Иванович. - Одни только волны…
12 
