92 
В тот же миг Матт выбрался из своего убежища и со всех ног помчался в противоположную сторону. На раздумья времени не было: такой случай упустить нельзя! Он бежал через приграничную полосу и слышал крики и громкий треск, сопровождающийся яркими вспышками парализующих ружей. Однажды Матт видел это оружие на дне рождения Эль-Патрона и знал, что при попадании из такого ружья у человека останавливается сердце. Через несколько минут сердце (почти всегда) начинает биться снова, и тогда нелегала можно превратить в идиойда.
Матт услышал за спиной топот копыт, однако оборачиваться не стал: какая разница, сколько человек за ним гонится... Его единственный шанс — добежать до границы, и он скакал с камня на камень с проворством, которому позавидовали бы горные бараны. Стук копыт стремительно приближался. Матт обернулся и, широко размахнувшись, швырнул в голову лошади биноклем. Лошадь испуганно прянула в сторону, однако всадник выровнял животное и опять пустил его вскачь.
Спасительные столбы были уже совсем близко. Матт поднажал, но тут патрульный схватил его за рюкзак. Матт проворно расстегнул пряжку на поясе и выскользнул из лямок. По инерции он кубарем пролетел через границу, упал в одну из луж и, взметая фонтаны вонючих брызг, заскользил по маслянистой жиже.
Матт сел, торопливо протирая глаза. Патрульный развернул лошадь и ускакал. Мальчик поднялся на ноги и понял: ему не составит особого труда убедить ацтланцев, что он беженец. У него не осталось ни рюкзака, ни денег, и он был с ног до головы покрыт какой-то черной дрянью.
Ла вида нуэва[18]
26
Потерянные мальчишки
— Ке корахе! Ну и храбрец же этот мальчишка! — послышался чей-то голос.
Матт утер черную жижу, капавшую с волос, и обернулся: от груды разбитой техники и ржавых резервуаров к нему спешили двое мужчин в форменной одежде.
— Эй, пацан! Комо те льямас? Как тебя зовут? — спросил один из них.
На мгновение Матт растерялся. Называть настоящее имя, разумеется, было нельзя.
— М-Матт Ортега,— пробормотал он, позаимствовав фамилию у учителя музыки.
— Ты боец что надо! — восхитился пограничник.— Когда он схватил тебя за рюкзак, я уж было решил, тебе крышка. Твоя семья ушла сегодня вечером?
— Н-нет. Моя с-семья...
Возбуждение спало, за ним последовал неизбежный упадок сил. Матт обхватил себя руками. Зубы его выбивали мелкую дробь.
— Ладно,— добродушно сказал пограничник.— Можешь пока не объяснять. Ты и так напуган до полусмерти. Карай! Я и сам испугался, глядя на тебя. Заходи, помойся, перекуси.
Матт пошел за ним — осторожно ступая, чтобы не поскользнуться в грязи. Он был с ног до головы заляпан черной вонючей жижей, живот сводило после пережитых страхов.
Пограничники привели его в большую цементированную ванную, где вдоль стен тянулся длинный ряд душевых колонок. Ему вручили мочалку и кусок зеленого мыла.
— Чистое белье возьмешь в корзине...
«Как во сне»,— думал Матт, соскребая с себя грязь и нежась под струями горячей воды.
Он ужасно волновался, как его встретят в Ацтлане, но эти люди обращались с ним, будто с почетным гостем. И похоже, ничуть не удивились его появлению...
Помывшись, Матт подыскал себе спортивный костюм приятного темно-оливкового цвета, довольно неплохой на вид. Ткань была жесткая, как половая тряпка, но эта одежда поможет ему не выделяться среди остальных. В ней он сможет сойти за человека.
Когда Матт вышел из ванной, какой-то человек в черной униформе с эмблемой в виде пчелиного улья на рукаве усадил его за стол и дал тарелку фасоли с тортильями[19].
— Спасибо. Вы очень любезны,— сказал Матт.
— Ого! Да у нас тут настоящий аристократ! — воскликнул один из пограничников.— Припомни-ка, Рауль, когда в последний раз кто-нибудь благодарил хранителя?
— Примерно когда Америка открыла Колумба,— сказал тот, кого назвали Раулем, и придвинул стул поближе.— Рассказывай, малый. Что ты делал на фронтьере[20]?
Матт с набитым ртом старательно пересказал историю, которую заготовил для него Тэм Лин. Его родителей схватил фермерский патруль. Он испугался и побежал обратно через границу. Он хочет попасть в Сан-Луис.
— Да, не повезло тебе, парень. Ты родом из Сан-Луиса? — спросил Рауль.
— У меня там... друг,— не очень уверенно ответил Матт, раздумывая, как еще можно назвать Марию.
18
Ла вида нуэва — новая жизнь (исп.)
19
Тортильи — кукурузные или пшеничные лепешки.
20
Фронтьера — граница (исп.).
92 
