49 
— Давайте поищем во дворе. — И Мэри-Линетт направилась за бензоколонку, не дожидаясь, пока Эш подойдет к ним. Кестрель и Ровена последовали за ней.
Джереми на заднем дворе прибивал длинную доску к разбитому окну здания заправочной станции. Земля вокруг была усеяна осколками толстого зеленоватого стекла. Джереми пытался удержать доску, светло-каштановые волосы упали ему на глаза.
— Что случилось? — Мэри-Линетт подошла к нему и прижала к стене противоположный конец доски, чтобы было удобней ее прибивать.
Взглянув на нее, Джереми облегченно вздохнул и отпустил свой край доски.
— А, Мэри-Линетт… спасибо. Подержи, пожалуйста, я быстро.
Он полез в карман за гвоздями и стал вбивать их быстрыми и уверенными ударами молотка.
— Я не знаю, что случилось. Кто-то разбил окно прошлой ночью. Натворил здесь дел.
— Похоже, прошлая ночь была очень бурной, — сухо заметила Кестрель.
Услышав ее голос, Джереми оглянулся. И вдруг… руки его замерли, буквально зависли в воздухе вместе с молотком и гвоздями. Джереми глядел на Кестрель и на Ровену, стоявшую позади нее. Глядел долго… Наконец он повернулся к Мэри-Линетт и медленно спросил:
— Тебе уже нужен бензин?
— Нет-нет, спасибо.
«Надо было слить немного из бака, — подумала Мэри-Линетт. — Нэнси Дрю определенно это предусмотрела бы».
— Я только… мотор сильно стучит… Я подумала, может, ты взглянешь на него… Ты в прошлый раз не посмотрел.
«Невразумительно и жалко», — подумала она, пока длилось молчание. Ясные карие глаза Джереми испытующе глядели на нее.
— Конечно, Мэри-Линетт, — ответил он без сарказма, вежливо и мягко. — Вот только закончу с окном.
«Нет, он не может быть вампиром. И что я здесь делаю? Вру ему, подозреваю… А ведь он — единственный, кто всегда ко мне хорошо относился. Такие, как он, скорее помогают старушкам, а не убивают их».
Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш…
Мэри-Линетт вздрогнула: тишину прорезало дикое шипение. Оно раздалось позади нее. На мгновение ей показалось, что его издала Кестрель. Затем она увидела, как из-за угла показались Джейд и Марк, а Тигги свирепствовал в руках у Джейд, словно маленький леопард. Он фыркал и царапался, его черная шерсть поднялась дыбом. Прежде чем Джейд смогла ухватить его получше, он вскарабкался вверх по ее плечу, спрыгнул на землю и удрал.
— Тигги! — завизжала Джейд.
Она бросилась за ним с развевающимися светло-серебристыми волосами, проворная, как котенок. Марк поспешил за ней и налетел на Эша, который как раз выходил из-за угла. Эш стукнулся прямо о стену бензоколонки.
— Ну, развлекуха, высший класс, — усмехнулась Кестрель.
Но Мэри-Линетт ничего не слышала. Джереми смотрел на Эша в упор с таким выражением, что ее проняла холодная дрожь.
Эш тоже смотрел на Джереми зелеными и холодными, как лед, глазами. Их взгляды встретились в мгновенной вспышке инстинктивной ненависти. Мэри-Линетт стало страшно за Джереми, но тот, похоже, за себя не боялся. Мускулы его напряглись, он готов был защищаться.
Затем Джереми не спеша отвернулся. Стоя спиной к Эшу, он принялся вновь прибивать доску. А Мэри-Линетт сделала то, что должна была сделать сразу же, — она посмотрела на его руку. На указательном пальце у него сверкало золотое кольцо, она ясно разобрала черный рисунок на печатке: высокий куст с колокольчатыми цветками. Не ирис, не георгин, не роза… Нет, из цветков, которые перечислила Ровена, он был похож только на один. Этот дикий цветок рос здесь неподалеку и был смертельно ядовит.
Цветок наперстянки…
Итак, теперь она знала.
Мэри-Линетт бросило в жар. Она почувствовала тошноту, рука, удерживавшая доску, задрожала. Ей трудно было сдвинуться с места, но и оставаться рядом с Джереми она не могла.
— Извини… мне нужно кое-что… — с трудом выдавила из себя она.
Мэри-Линетт знала, что все взгляды прикованы к ней. Но ей было все равно. Она выпустила доску и почти бегом бросилась прочь.
Мэри-Линетт шла не останавливаясь, пока не оказалась позади гостиницы «Золотой ручей». Прислонившись спиной к стене, она смотрела на окраину города, туда, где начинался лес. Солнечные лучи, в которых танцевали пылинки, ярко выделялись на темном фоне елей.
«Какая же я дура! Ведь все признаки были налицо. Почему я ничего не замечала? Наверное, потому что не хотела…»
— Мэри-Линетт!
Она услыхала мягкий, тихий голос и обернулась, едва сдерживаясь, чтобы не броситься Ровене в объятия и не закричать.
49 
