38 
Вдобавок вокруг цитадели еще и вспыхнуло кроваво-красное марево. Волшебник при виде него сразу скис – настолько мощных защитных полей он не видел с тех пор, как профессор Гальвени устраивал на фестивале Бриара показательное выступление.
Да уж, мэтр в тот раз дал жару…
Первым проблему вызвался решить рыцарь. Благородный сэр Пертобрас поднял меч и с диким криком устремился на барьер. Он ударил по нему с такой силой, что… отлетел назад локтей на двадцать.
– Видите, Властелин? – усмехнулся в тронном зале управляющий. – Вот как поступают настоящие герои!
– То есть? – не понял Бельзедор.
– По-идиотски, но эффектно!
Подняв и отряхнув от пыли рыцаря, компания стала действовать уже вдумчиво. Волшебник минут пять бродил возле магической стены, осматривал ее, что-то бормотал и наконец сообщил:
– У меня есть татуировка, разрушающая чары. Но я не уверен, хватит ли ее на такой мощный барьер…
– А вы попробуйте, мэтр, – звучным голосом предложил рыцарь. – Не попробуешь – не узнаешь, верно ведь?
Волшебник неохотно засучил рукав, отыскивая нужную татуировку, и резко ткнул ее пальцем. Вырезанные на коже линии ярко вспыхнули, а потом исчезли – и одновременно с этим в магическом барьере образовалось отверстие пяти локтей в диаметре. Оно какой-то миг держалось, а затем стало быстро уменьшаться.
Рыцарь торопливо бросился к нему – но не успел. Дыра сомкнулась перед самым его носом.
– Предлагаю отступить и придумать новый план, – кисло сказал волшебник. – Через этот барьер нам не проникнуть, если только боги не спустятся к нам на помощь.
– Кстати о богах! – оживился жрец. – Отчего бы нам не помолиться, чтобы Воитель рассеял этот барьер? Пред его небесным мечом ничто все Бельзедоровы козни!
– Попробуйте, святой отец, – пожал плечами волшебник.
– Уже попробовал – не получается, – честно признался жрец. – Наверное, Воитель опять нажрался сомы и дрыхнет. Может, если мы взовем к нему все впятером…
– Даже не знаю, святой отец, я все-таки единобожник… – засомневался рыцарь.
– На меня тоже не рассчитывайте, я правоверный машинер, – донесся глухой голос из сервапора.
– А я вообще ктототамец, – хмыкнул волшебник.
Жрец неодобрительно покачал головой и уселся на корточки. Рядом уселись рыцарь и волшебник. Сервапор выпустил очередную струю пара и замер неподвижно.
– Мэтр, а под землю этот барьер тоже уходит? – поинтересовалась воровка.
– Нет. Если бы это было так, по земле шла бы трещина.
– Тогда чего же мы ждем? Давайте выроем подкоп!
В тронном зале управляющий одобрительно усмехнулся. Бельзедор с любопытством смотрел, как люди отступают в сторону, а сервапор начинает рыть, словно огромный железный суслик. Его лапы работали лучше любой лопаты – через несколько минут под барьером уже зияла немалых размеров дыра.
Дальше герои бежали по мосту. Быстро бежали. В цитадели уже подняли тревогу, на башни высыпали лучники – четверых человек и сервапора поливали настоящим градом стрел. Однако ни одна стрела – ни единая! – не попала в цель. Все падали где-то рядом – хотя герои представляли удивительно легкую мишень.
– Почему они все мажут? – озадаченно спросил Бельзедор.
– Великолепно, правда? – улыбнулся управляющий. – Наши прихвостни блестяще натренированы!
– Но они же ни разу не попали! – возмутился Бельзедор.
– Именно. Они блестяще натренированы промахиваться.
– Подождите-ка, господин управляющий. Я правильно понял – наших прихвостней тренируют… промахиваться?
– Конечно. Что это будет за герой, если его просто подстрелят из лука? Но обратите внимание, как великолепно они промахиваются! Какая ювелирная точность! Стрелы едва-едва только не касаются кожи! Обратите внимание, как этот волшебник нелепо мечется, – нужно немалое мастерство, чтобы ухитриться ни разу его не задеть.
– А попасть они могут? Если вдруг понадобится?
– О, само собой, – отмахнулся управляющий. – Если понадобится, любой из наших лучников за сотню шагов попадет в мышиный глаз. Но этого нам обычно не требуется.
– Значит, герои прорвутся внутрь?
– Не волнуйтесь, Властелин, на входе их встретит Страж Восточного Моста. Пройти через него мало кому удается.
И действительно, когда герои уже приблизились к огромной решетке, та вдруг начала с грохотом подниматься. Из черного проема раздался дикий рев и грохот. Грохот приближался, усиливался, нарастал… и наконец сменился ужасающе громким голосом:
38 
