12 
Его пальцы были подобны колдовскому жезлу, щедро рассыпающему искры экстаза. Эти искры усевали ее всю, с головы до ног, вспыхивая всеми цветами радуги. Страстные поцелуи огненным дождем проливались ей на грудь. Тело Ривза было все время рядом, она чувствовала его нетерпеливое трение. И каждым ответным движением, каждым своим вздохом Джордан умоляла мужчину не останавливаться, идти дальше, дальше…
Когда ее терпение в конце концов иссякло, она изо всех сил стиснула его в объятиях. Он откликнулся на этот молчаливый призыв, и все же у него достало сил спросить голосом, хриплым от вожделения:
— Скажи, Джордан, может быть, есть какие-то препятствия?
Да! Существовали сотни препятствий. Тысячи. В ее затуманенном мозгу всплыло другое мужское лицо, однако она постаралась как можно скорее отогнать это видение. Желание достигло такой степени, когда больше ничто не имело значения. Ривз целовал и ласкал ее так, как не ласкал еще ни один мужчина. Все эти годы, проведенные в безмятежном спокойствии, желание любить и быть любимой жило в ней — теперь она точно знала это! Ему удалось пробудить в ней необузданную страсть, которая долгое время дремала, ничем не давая о себе знать. Этого не должно было произойти. Но все же произошло. И, как сильно не пришлось бы ей позже жалеть, сейчас она была рада этому.
Джордан исступленно замотала головой, разметав волосы по подушке:
— Нет! Нет никаких…
Слияние двух тел было полным и совершенным. Все, связанное с этим мужчиной, доставляло ей неизъяснимое блаженство. В полузабытьи она шептала его имя.
— Да, Джордан, да, — стонал он в ответ, — нам хорошо вдвоем. Сказочно хорошо…
Даже купаясь в розовом тумане страсти, заставляющем забыть обо всем земном, они оба не могли не заметить, насколько гармоничен их союз. Ритм их движений казался отрепетированным. Сейчас им нечего было таить друг от друга. Барьеры пали, от былой скованности не осталось и следа.
Они вершили пир любви не торопясь, упиваясь каждой секундой.
Движение одного немедленно отзывалось в другом сладостной судорогой. Каждая ласка была и рассчитанной и неторопливой, все было подчинено одной цели — доставить партнеру максимум наслаждения. Они черпали это наслаждение друг в друге до тех пор, пока оно, достигнув наивысшей точки, не обрушилось на них обоих гигантской волной, сметающей все на своем пути. Неистовый водоворот подхватил их, неудержимо увлекая в сладкую пучину. Ривз в изнеможении уткнулся лицом в плечо женщины. Джордан судорожно прижала его голову к себе, погружаясь вместе с ним в теплые глубины блаженства.
— Ничего не понимаю. — Придвинувшись поближе, она прижалась щекой к его груди. Его жесткие темные волосы щекотали ее лицо.
— А что тут неясного? — последовал мягкий вопрос. Одной рукой Ривз бережно прижимал женщину к себе, другой гладил ее волосы.
— Это совсем не похоже на меня. Я никогда еще… После смерти мужа я еще не была ни с одним мужчиной, — призналась Джордан. Он, наверное, не поверил ей. Ей и самой верилось в это с трудом.
Приподняв голову с подушки, Ривз пытливо вгляделся в ее лицо, освещаемое лишь пламенем свечи. Указательным пальцем он осторожно провел по ее щеке, еще пылающей от любви.
— К признаниях нет необходимости. Я и так это почувствовал.
Она тоже приподняла голову.
— Неужели я была настолько неуклюжа?
— Ты была великолепна. — Он оставил на ее губах нежный поцелуй. — Просто было какое-то ощущение… В общем, я понял, что ты не так уж часто встречаешься с мужчинами.
Джордан снова зарылась лицом ему под руку, и Ривз еле слышно усмехнулся. Ее смущение казалось ему забавным. Притихшие и задумчивые, они лежали несколько долгих минут, молчаливо радуясь теплу, мимолетным прикосновениям, запаху, своей близости. Когда Ривз заговорил, его голос прозвучал неестественно бодро:
— Кто был твой муж?
Ее рука, рассеянно гладившая его по груди, застыла на месте. Она вспомнила годы замужества, и ей стало жалко себя.
— Мы поженились сразу же после того, как я окончила колледж, и прожили вместе четыре года. А потом он погиб в автокатастрофе.
— Прости, что заставил тебя говорить об этом. Наверное, это был самый страшный момент в твоей жизни.
Джордан вздохнула:
— Как тебе сказать, Ривз… В то время мы уже жили порознь. Чарльз был торговым агентом, причем не самым удачливым. Он всю жизнь прыгал с одной работы на другую, строил воздушные замки, так и не научившись мыслить реальными категориями. Несколько лет подряд я хвостом таскалась за ним из города в город, из штата в штат. Все это время верхом моих мечтаний было хотя бы успеть повесить в новой квартире шторы, прежде чем он примчится с работы и объявит, что новое выигрышное дело требует очередного переезда.
12 
