Последние отзывы

  30  

Такси остановилось у ее дома, Алекса вышла, открыла дверь подъезда. Ноги у нее были словно свинцом налиты. Она подхватила подол узкой юбки и с тяжелым сердцем стала подниматься по лестнице. Никогда еще жизнь не представлялась ей такой никчемной. Казалось, что ее окутала какая-то пелена. А куда ей спешить? В пустую квартиру, где она проведет одинокую ночь?

Желание – пусть и безнадежное – выстрелило в сердце, как будто отпустили сжатую пружину. Образ Гая – такой осязаемый – появился перед глазами. Но Гая здесь нет. И никогда больше не будет. Никогда…

У двери в квартиру Алекса задержалась, собираясь с силами, чтобы войти. А когда вошла и захлопнула за собой дверь, то поежилась, ощущая вокруг себя пустоту. Опустив сумочку на столик в прихожей, она сняла вечерний жакет из искусственного меха и медленно, через гостиную, направилась на кухню, чтобы приготовить чашку травяного чая на ночь. И застыла.

В комнате был Гай.

У Алексы остановилось сердце. Она попыталась что-то сказать, но из гортани вырвался сдавленный хрип.

– Где он? – услышала она вопрос.

Голос, подобно удару хлыста, рвал душу.

– Кто? – с трудом выдохнула Алекса.

У нее все завертелось перед глазами.

Казалось, через комнату пролетел электрический разряд.

Ошеломленная, она вросла в пол и не могла продохнуть, грудь сдавило.

«Гай… Гай здесь… здесь!»

– Любовник, – ответил Гай.

Алекса смотрела на него, остолбенев. Смотрела на человека, который сидел напротив, в полумраке комнаты. Что ответить? Она не понимала, о чем он говорит. Она вообще ничего не понимала – она просто физически ощущала его присутствие.

Вдруг он резко поднялся и очутился рядом с ней. Выражение его лица было угрожающим.

– Разве он не приехал с тобой?

Этот вопрос терзал его всю дорогу, пока он сюда ехал, после того как отвез Луизу в дом ее подруги и пожелал спокойной ночи. Мысли его витали далеко от невесты. Наконец он принял решение и дал указания шоферу.

Ключи от квартиры Алексы у него остались. В голове стучало: вернулась она к себе или уехала с мужчиной, который занял его место? Или приехала вместе с ним?

Но сейчас интуитивно понял, что она здесь одна.

Алекса не сводила с него глаз, а его зеленые глаза жгли ее своим огнем. Он что-то говорил, но она ничего не понимала. Не понимала ни слов, ни языка. Все происходящее было выше ее понимания. Он схватил ее за плечи – она чувствовала его железные как тиски пальцы. Губы его зловеще изогнулись, глаза пылали. Он хотел ее! Хотел страстно, безумно.

А она… У нее не было сил говорить, но глаза ее выдали – она тоже его хочет и не может это скрыть.

Время остановилось. Алексе казалось, что за эти несколько секунд она не сделала ни единого вдоха.

Очень медленно он опустил голову к ее лицу.

– Никакого мужчины, кроме меня, ma belle Алекса, – произнес, а скорее, выдохнул он. – Никакого…

И его губы обожгли ей рот.

Наконец-то его напряженное, сжавшееся в железный ком тело расслабилось, непробиваемая броня самообладания дала трещину, сквозь которую улетучилась злость.

Прошло много времени. Сколько, Алекса не знала. А может, время остановилось?

Но она жила. Чувства, подавляемые целых четыре месяца, вырвались наружу. Словно открыли запертую шкатулку.

Их тела переплелись, руки и ноги искали прикосновений, губы впивались в губы. Они сливались, растворялись друг в друге. Они были одно целое.

Потом оба застыли. Алекса лежала в кольце обмякших рук, волосы рассыпались по его плечу, щекой касалась гладкой мраморно-белой груди Гая. Она слышала лишь стук собственного сердца и больше не ощущала ничего – все было отдано Гаю.

Голос Гая нарушил тишину и донесся откуда-то издалека, слова тяжело падали в застывшую между ними тишину:

– Я не смогу без тебя жить. – У него вырвался вздох. – Но будет трудно. Я не смогу часто бывать с тобой. Это будет даже реже, чем раньше. Ты должна это понять и принять. Буду с тобой, когда смогу. Как сейчас. – Его рука стиснула ей бедро. – По-прежнему не получится. Ты должна это понять. То, что я смогу, я обязательно сделаю. – Он прерывисто выдохнул. – Я буду сам приходить к тебе – по-другому не получится. Необходима осторожность – это очень важно. Прости, но это существенно. Никто не должен знать, что я снова с тобой. Никто ничего не должен заподозрить. – Она чувствовала, как под ее щекой поднимается и опадает его грудь. Он снова заговорил, отрывисто и несвязно: – Потом… позже… все станет проще. Это поймут. И все это примут и с этим смирятся. – Он замолчал. – В том числе и Луиза. Моя невеста.

  30