45 
Снова наступила тишина. В последнее время они неплохо научились молчать, отметила Шеннон и тут же решила, что набросится на него с ножом, если он вздумает дотронуться до нее.
Лука тоже, видимо, понял это. Шеннон даже глазом моргнуть не успела, как он выхватил у нее нож и положил его подальше.
– Так. Давай разберемся с этим.
– С чем – с этим? – Шеннон уставилась на его грудь. Свитер Луки был тончайшего кашемира, и она уже знала, насколько он мягкий и теплый. – Я не хочу ни с чем разбираться.
– Что ж, в таком случае я хочу, – сказал он. – И начну с извинений за то, что был таким упрямым хамом. – Она безразлично пожала плечами, и Лука, вздохнув, продолжил:
– Еще я прошу прощения за то, что читал твои письма, за то, что заставил тебя думать, будто женился на тебе ради Розы и ради того, чтобы сохранить контроль над состоянием Сальваторе.
– Ты хочешь сказать, что женился на мне не по этим причинам?
Он еще раз глубоко вздохнул.
– Я приношу свои извинения за то, что у тебя сложилось такое впечатление. И не надо пытаться снова затеять ссору.
– Я не пытаюсь, – отрезала Шеннон.
– Давай не пороть горячку. Сейчас важно то, что у нас есть для рассмотрения: двое детей и твое здоровье, что указывает на необходимость прекратить борьбу и начать правильно организовывать нашу жизнь. Завтра мы посетим доктора и развеем все твои страхи относительно беременности. И нам надо найти какое-то место для проживания за городом, чтобы вы с Розой дышали свежим воздухом. Розу могут выписать из больницы на следующей неделе, и мы должны забыть дурацкие ссоры и организовать все до того, как это произойдет. И еще нам необходимо нанять прислугу…
Шеннон усмехнулась. Он снова берет на себя роль спасителя.
– Тебе не нравится, когда слуги мусорят в твоем доме.
– У меня есть выбор? – возразил Лука. – Ты беременна и скоро станешь матерью, а это, несомненно, является преимуществом над всем, что мне нравится и не нравится.
– Очень великодушно с твоей стороны, – похвалила она.
– Я не пытаюсь быть хорошим мальчиком, Шеннон, – нетерпеливо произнес Лука. – Надеюсь, ты будешь благоразумной и признаешься, что не сможешь заниматься весь день своей работой и к тому же ухаживать за Розой. Но у меня нет особой надежды убедить тебя в этом.
– Правильно, – согласилась Шеннон. – Есть еще что-нибудь, что ты решил по поводу нашего будущего?
Она все еще продолжает войну. Глаза Луки сузились. И тут раздался короткий звонок в лифте, который означал, что их еда прибыла.
Одна проблема решена, подумал он с облегчением, пока выходил из кухни, а что делать с другой, самой важной? Кончатся ли военные действия, в которых они погрязли?
Лука расплатился и закрыл за посыльным двери лифта. Владелец ресторана, должно быть, подумал, что он сошел с ума, заказывая пиццу. Да так оно и есть, он давным-давно сошел с ума от рыжеволосой ведьмы с голубыми глазами, характер которой был намного упрямей, чем его собственный!
Он повернулся и пошел на кухню. Поместив коробку с пиццей на стол, открыл крышку. Шеннон с ужасом уставилась на пиццу.
– Что теперь? – устало спросил Лука.
– На ней сыр.
– На пицце обычно бывает сыр.
– Да, конечно… – прошептала она дрожащими губами. Ее синие глаза наполнились слезами. – Я не уверена, что могу есть сыр. Я не уверена, что могу есть яйца, пить молоко или кофе… Вдруг это навредит ребенку!
На мгновение Лука остолбенел. Ему и в голову никогда не приходило, что беременность и определенные продукты питания могут быть несовместимы. Удивительно, как такая сильная женщина, как Шеннон, в мгновение ока превратилась в слабую, уязвимую девочку…
– Только не плачь, – сказал Лука, и на этот раз его голос звучал неуверенно. – Думаешь, один кусочек пиццы может быть опасным?
– Понятия не имею. В этом-то все и дело. Я попросила пиццу, чтобы разозлить тебя, – призналась она.
– Дурочка, – вздохнул он. – Послушай, давай я закажу что-нибудь еще. Все будет здесь через…
– Нет, я ничего не хочу! – зарыдала Шеннон.
Отпихнув Луку, она выбежала из кухни, влетела в спальню и бросилась ничком на кровать. Господи, что же такое с ней происходит? Никогда в жизни она не чувствовала такого смятения. Сначала говорит одно, затем полностью противоположное. Зачем она набрасывается на Луку, отчаянно желая остаться с ним навсегда?
Кровать скрипнула – Лука лег рядом с Шеннон.
– Прекрати, – сказал он. – Иначе тебя опять будет тошнить.
45 
