Особенно,... 
47 
Софи видела, как затуманились его глаза, и это причинило ей боль.
– А потом ты сказала, что я значил для тебя. – Голос Никоса снова изменился, теперь в нем слышалась какая-то пустота, безысходность. – Я не был твоим любимым мужчиной. Я был тем, за кого ты просто хотела выйти замуж. Потому что тогда все будет «замечательно»! – передразнил ее Никос. – «Замечательно»! Потому что тогда компания папочки будет спасена, и ты тоже будешь спасена – избалованная принцесса, папина дочка, защищенная от мира, погруженная только в свою музыку, занятия, в свою легкую жизнь! Тогда папочка будет с тобой и будет его компания, а у тебя буду я...
Софи побледнела, словно полотно. Она могла лишь прошептать в ответ:
– Это правда. Все, что ты сказал, – правда. Я была именно такой. Избалованной и капризной. Ищущей рыцаря в сияющих доспехах и глупого, эгоистичного счастья!
Больше Софи не могла выносить этот разговор, слишком сильно давило на нее осознание того, что Никос предлагал ей тогда бесценный дар любви, о котором она мечтала и молила, боясь потом, что это ей лишь приснилось.
«Если бы я подождала... – мелькнула отчаянная мысль. – Если бы доверилась ему...»
– Я все разрушила, – прошептала Софи. Боль от воспоминания и осознания своей чудовищной ошибки пронзила ее, вскоре сменившись другим чувством, сияющим, словно бриллиант. Он любил меня! Все это время он любил меня! Радость наполнила ее душу.
Но Никос снова заговорил, и каждое его слово было ударом, разрушающим шаткую радость:
– Когда я понял, что был для тебя лишь способом поправить свое финансовое положение, то разозлился. Я был в ярости. Поэтому и ушел.
Софи нервно покусывала губы.
– Я это заслужила, – произнесла она голосом, в котором отчетливо слышалась ненависть к себе. – Я заслужила то, что ты сказал и что сделал!
– Разве?
Ее взгляд загорелся.
– Да! Я была глупой, эгоистичной и избалованной, думая лишь о том, что когда мы поженимся, то ты разрешишь все проблемы отца и спасешь его компанию от краха.
Никос все еще неотрывно смотрел на Софи, но в его глазах промелькнуло какое-то новое, непонятное чувство.
– А если бы в тот день ты не прочла в газете о финансовых трудностях отца, то ты бы предложила мне остаться на ночь?
Она опустила глаза. Он желал услышать правду. Никос это заслужил.
– Да, – едва слышно прошептала Софи.
– Зачем, Софи? Зачем ты бы хотела, чтобы я остался?
Она вздернула подбородок:
– Это невыносимо! Какой смысл говорить о том, чего не произошло?
– Просто ответь мне, Софи!
– Зачем? – упрямо спросила она.
– Ты надеялась, что после ночи с тобой я на тебе женюсь?
– Да!
Никос без всякого стеснения копался в ее душе, а она ничего не могла с этим поделать.
– И ты хотела выйти за меня замуж, потому что я богат?
Софи сжала губы.
Но он неумолимо продолжал допрос, несмотря на ее нежелание отвечать.
– Но почему тебя должно было привлечь мое богатство? Твой отец всегда был обеспеченным человеком. Так почему ты хотела выйти за меня? – Его вопросы безжалостно мучили Софи.
Она не станет отвечать. Какой смысл сейчас говорить правду, когда отсутствие доверия к нему разрушило ее жизнь?
– Ты хотела выйти за меня замуж не из-за денег – у тебя была иная причина, не так ли? Не так ли, Софи? Причина, которая светилась в твоих глазах каждый раз, когда ты смотрела на меня! Причина, по которой я каждый раз при поцелуе мог ощущать неземную сладость твоих губ! Причина, которая присутствовала в каждом прикосновении, каждой ласке, каждом стоне, исходившем от тебя в ту ночь, когда ты стала моей! Причина, которую я не заметил, будучи ослепленным своей яростью! Но она была! И в ту ночь в особняке она тоже присутствовала, правда? Правда, Софи?! – Никос замолчал, пытаясь хоть отчасти вернуть себе способность контролировать себя.
Но она молчала – просто не могла ответить.
– Ты любила меня, – наконец, произнес Никос.
Эти слова повисли в воздухе.
– Да, – наконец едва уловимо прошептала она.
Горячие слезы жгли ей глаза. Софи поспешно отвернулась, пытаясь нащупать ручку двери.
Руки Никоса обхватили ее за плечи.
– Софи! Боже, Софи, не уходи! Почему ты хочешь снова покинуть меня?
Он крепко прижимал ее к себе, так что она спиной ощущала его приятную близость...
Никос развернул Софи к себе лицом, чувствуя, что его переполняют эмоции.
47 
