80 
– Да отстань ты, недоросль, – фыркнул Эрнст. – Ничего, поработаешь еще лет пять, привыкнешь ко всякого рода неожиданностям. Лично меня волнует другое. Помимо Докукиных, в списке есть еще двое убитых, что это не случайность, теперь я не сомневаюсь. Только как это все соединить? Кстати! У Ксении Макаровны среди золотых изделий найдены две печатки, помнишь?
– Помню. Надо показать тому же Журавскому, вдруг гайку носил один из Докукиных?
– Тогда получается, что тетушка-сводня и сутенер Биулин… что? – экзаменовал друга Эрнст.
– Убили мужиков, ограбили, а трупы вынесли в мешках. В таком случае неудивительно, что тетушку пришили, а Биулин, возможно, бежал не от нас. От убийцы.
– Может быть, и так.
– А мне стало ясно, почему господа из списка делали круглые глаза и отрицали знакомство с Ксенией. Наверное, они, как Журавский, увидев список, сильно разволновались. Сам знаешь: семья, дети, положение с репутацией… Никому неохота попасть в скандальную историю, все прикидываются чистенькими.
– Интересно, что задумал Балашов, почему не звонит?
– Веришь, что он нашел убийцу?
– Верю, что не он пустил в ход нож, но это нужно доказать.
– Филон сожрет свою шляпу, правда, шляпы он не носит.
Эрнст высадил Кима у его дома, развернулся и поехал к подруге. Одно плохо: после подобных расследований в каждой женщине видишь подпольную шлюху.
Лана подняла на него невинные глаза, но то, что она спросила, не имело отношения к невинности:
– А почему ты не хочешь? Мужчины любят секс.
– Ты офонарела? – начал злиться Максим. – Соображаешь, что предлагаешь? Не хватало мне статьи за совращение несовершеннолетних! Иди к себе, я сказал!
– Не бойся, никто не узнает…
Терпение иссякло, Максим подскочил к ней, поднял одеяло, завернул нахалку и давай ее толкать к выходу, Лана упиралась, тормозя ступнями в носках, но они скользили по гладкому полу. Когда она поняла, что он выставит ее, вывернулась из одеяла. Максим едва удержался на ногах, а Лана запрыгнула на его кровать. Максим осатанел, орать на маленькую дрянь не смел – Настя спит, к тому же, если прибежит, неизвестно, что подумает. Наступая, он подбоченился, грозно свел брови и сказал:
– Если сейчас же не уберешься, я тебя выпорю ремнем! Буду пороть, пока дурь не выбью! Значит, то был не шаг отчаяния, когда ты снимала клиентов на улице, а привычное для тебя дело?
Девочка ощерилась, как злая собачонка, да и стояла на четвереньках, приняв оборонительную позу, словно собралась прыгнуть на Максима:
– Думаешь, твоя Лора не спала с мужчинами? Спала! За деньги!
– Повтори, что ты сказала? – прорычал он тихо.
– Лора спала с мужчинами, за это ей давали деньги…
Она схватилась за щеку, так как Максим влепил ей пощечину. Но это ее не остановило, она процедила:
– Лора спала! И Лика спала…
Еще одну пощечину получила. И вдруг заплакала. То ли от обиды, то ли от боли, то ли от того и другого вместе, но она заплакала, закрыв ладонями лицо и наклонившись к коленям. С острого плеча сползла бретелька (лифчик не ее размера, великоват, как и трусики), на спине образовалась дорожка из позвонков, оттопыренные лопатки конвульсивно вздрагивали.
Максим отошел, надел брюки, не зная, что делать с плачущей Ланой, закурил. Злость поутихла, он пожалел, что не сдержался, поступил не по-мужски, но не извиняться же перед соплячкой.
– Хватит скулить, – строго сказал он. – Сама виновата, вывела меня. Лора твоя сестра, а ты… выдумываешь гадости.
– Я правду сказала, – хлюпая носом, выговорила Лана. – От того, что это правда, Лора не стала ни хуже, ни лучше.
Максима прошибло словно током: а если малявка действительно сказала правду? Зачем ей врать? И все ее поведение, вульгарное и порочное, разве не доказательство этой правды? Откуда четырнадцатилетняя девочка знает об аморальных пристрастиях некоторых мужчин, знает, как соблазнять? Неумело, но инициативно соблазняла Максима. Значит, пример был перед ее глазами.
– Лора? Не может быть, – выдавил потрясенно Максим.
Злючка оторвала от ладоней лицо в цветных разводах и бросила со свойственной подросткам жестокостью:
– Может, может, может! Получил? Хоть убей меня, но это было! Я с тобой просто так хотела, а она…
– Все равно ты не должна. Но почему?
– Потому что кругом сволочи и ублюдки…
История трех сироток
Все было великолепно, пока не погибли родители и дед. Их гибель принесла не только боль утраты, но и проблемы. Три девочки привыкли к опеке, любви, достатку, а тут вдруг сразу ни того, ни другого, ни третьего. Конечно, заботы свалились на Лору, как на старшую, а что с этим делать, она не знала, не умела, не обладала ни практичностью, ни предприимчивостью. К кому она побежала за помощью? К тетке, та выслушала и приняла в девочках участие:
80 
