78 
– Чего застыли, олухи?! Стреляйте! Это же их боевой ритуал! – пронесся по всем комнатам верхнего этажа громоподобный бас весьма встревоженного и обеспокоенного хозяина укрытия.
Конечно, белошвейка слышала, что некоторые дикие племена с далекого севера устраивали долгий плясовой ритуал, прежде чем напасть на становье соседей. Ритмичный бой барабанов и воинственные песнопения в совокупности с интенсивной работой мышц якобы создавали необходимый настрой: подавляли страх и поднимали боевой дух примитивного воинства. Однако, если верить словам молодого графа, гаржи не были способны чувствовать ни боль, ни страх. Им не нужен был искусственно созданный настрой, чтобы убивать; для страха, злости и прочих эмоций не нашлось места в их обтянутых пожелтевшей кожей черепах.
– Назад! – у молчаливого стрелка нашлось всего одно краткое слово для стоявшей рядом белошвейки.
Девушка послушно отошла от окна и с удивлением взирала на то, как мужчина запустил правую руку за пазуху, покопался у себя под рубашкой и наконец-то извлек оттуда какой-то продолговатый предмет, плотно замотанный кусочком черной материи. Не прибегая к помощи второй руки, стрелок ловко развернул тряпку, в которой оказался болт; но не простой, а светящийся одновременно красными и желтыми огоньками. Чтобы лучше рассмотреть диковинную штуковину, девушка встала на цыпочки и даже вытянула шею. Зазубренный наконечник снаряда был покрыт какой-то блестящей, закипевшей на воздухе смесью. За время, что болт занял место в ложбинке арбалета, странная жидкость уже не только переливалась огнями, но и закипела, источая красно-желтый, пахнущий листьями крыжовника пар. Стрелок прицелился, напрягая все мышцы тела и, зачем-то широко открыв рот, нажал на тугую пружину спускового механизма.
Щелчок и звон стальных нитей послышались одновременно, громоздкое оружие подкинуло вверх, а державший его в руках охранник, хоть и был готов к сильной отдаче, но все же изогнулся назад и чуть не упал на пол. Вырвавшийся на свободу магический болт быстро понесся к цели, оставляя за собой красно-желтый дымящийся шлейф. Буквально в следующий миг Танва увидела еще пару точно таких же красно-желтых линий, устремившихся к рядам противника, чуть позже воздух пронзили еще три цветные дымящиеся стрелы.
Только четыре из шести выпущенных снарядов достигли целей, последние же два пронеслись над головами танцевавших гаржей и потухли, ударившись о стену дома. Один из четырех сраженных безликих сразу упал замертво, магический болт вонзился точно в центр его зеркальной маски и разорвал голову на тысячи мелких осколков. Трое остальных лишь слегка пошатнулись и, остановив бесовскую пляску, стали поспешно вытаскивать застрявшие между костей и складками кожи горящие болты. Двое так и не довели спасение себя самих до конца, внезапно лишившись сил, они повалились на мостовую, а разноцветный фейерверк, бьющий из их груди, вдруг превратился в пламя и принялся жадно пожирать черные одеяния и всю ту мерзость, что находилась под ними.
– Стреляете, как прачки! – взревел явно недовольный результатом залпа командир. – Живее, живее заряжайте, дурни! Ну что вы так возитесь, олухи?! – продолжал кричать Кавустин, подгоняя слишком медлительных, слишком долго перезаряжавших необычные арбалеты стрелков. Однако его крик вдруг оборвался, возникла небольшая пауза, после которой послышалось обреченное: – А-а-а, черт!
Танва не удержалась и снова выглянула в окно, благо, что суровый охранник был занят перезарядкой арбалета и не смог воспротивиться такому глупому, крайне неосмотрительному поступку. Рот пораженной увиденным девушки сам собою открылся и испустил тяжкий вздох. Дело в том, что в самом центре коллективной пляски гаржей начались странные колебания воздуха. Это был не смерч, не ураган, а мелкая рябь, какую иногда можно увидеть на воде. Что-то формировалось и уплотнялось над головами уже закончившей ритуал и замершей в неестественных позах нежити. Три магических болта вновь вырвались из окон дома и полетели к кругу, но не достигли его, а, резко изменив траекторию, ушли вверх и одновременно затухли. Неоднородная, постоянно находящаяся в движении масса над головами врагов продолжала уплотняться, пока не образовала огромный, высотой в три-четыре человеческих роста череп. Мертвая голова всего долю секунды пугающе смотрела на дом пустыми глазницами, а затем сорвалась с места и с огромной скоростью понеслась прямо на него.
78 
