Последние отзывы

  129  

– Я спросить… Работы не найдется?

– Напугал ты меня, – рассеянно смерив его взглядом, сказал тот. – Какой работы?

– Я все могу.

– У меня нет для тебя работы, хотя… уборщица нужна. Временно.

– Не, я ж не баба. Завинтить че, отвинтить…

– Тогда извини.

Довольный Батон вернулся к Вадику:

– Не похож.

– Значит, не он? – уточнил тот.

– Этого я не говорил, – пошел на попятную Батон.

– Что ты мне мозги компостируешь? Он или не он?

– Вспомнил! У того усы были! Точно, усы были у того гада, что забил Грелку. Я видел усы, когда держался за «дворники». У этого их нет.

– Усов нет ни у кого из подозреваемых, – прорычал Вадик.

– Тогда я не знаю… Вот если б с усами…

– Ладно, поехали, – двинул Вадик к дороге. – О чем бакланили?

– Работу он предложил: полы драить… Я отказался.

– Стоп! – Вадик отпустил остановившуюся тачку. – Иди, соглашайся.

– Лучше мешки буду таскать на горбу…

– Я сказал – копыта к ювелиру! – наступал на него Вадик.

– Ты че, озверел? – попятился Батон. – Ладно, пойду.

Он пропустил пожилого мужчину, как раз входившего в мастерскую, за ним и вошел.

– Извините, Валерий Иванович, я опоздал, – сказал мужчина.

Тот стоял у окна в задумчивости, обернулся на голос:

– Ничего, ничего, бывает… А тебе что еще? – увидел он Батона.

– Я согласен, – сообщил ему Батон. – Уборщицей работать.

– А… Ну, придешь к семи. Василий Гаврилович, расскажете ему, что надо делать? Уборщица болеет, я временно нанял уборщика. Деньги оставлю. А мне сегодня нездоровится, я поеду домой.

– Не волнуйтесь, Валерий Иванович, я прослежу за ним, – отозвался пожилой человек. – И закрою мастерскую…

Батон вышел вслед за хозяином, заверяя в своей честности, но тот его не слушал, сел в машину и укатил. Вернувшись к Вадику, Батон буркнул:

– Все, нанялся в уборщицы. Куда сейчас?

– К охраннику Мише. И если он предложит покормить тебя манной кашей с ложечки, только попробуй откажись… Тогда я тебя сам прикончу! Кстати, «дворники» на машине Валерия Ивановича старые… Я посмотрел, когда ты зашел к нему.

Охранник в ювелирном салоне не дежурил. В казино его работа начиналась вечером, и пришлось ехать к Михаилу на квартиру.

– Иди звони, – приказал Вадик.

– Не, а если он меня пришьет сразу? Если это он? – заартачился Батон. – Давай до вечера подождем, а? В казино он меня не замочит, там народу полно.

– Достал ты меня! – с угрозой выговорил Вадик.

– Иду, иду. Но предупреждаю: тебя совесть заест…

– Не заест, – развернул его Вадик лицом к подъезду и толкнул в спину. – У меня ее нет. Иди и внимательно смотри на Михаила.

Батон поднялся на пятый этаж, позвонил. Долго никто не открывал, и он уже обрадовался, что охранника нет дома. Но, чтобы удостовериться, позвонил еще раз и только собрался уйти, как дверь открылась. Сонный охранник в трусах и футболке недружелюбно уставился на Батона.

– Подайте… рубль, – нашелся Батон. – Кушать хочется.

– Работать не пробовал? – буркнул охранник и захлопнул дверь.

Батон сбежал вниз, где на скамейке его ждал Вадик.

– Не разглядел, – доложил он.

– В таком случае иди и смотри на него еще раз, – сказал Вадик. – Будешь ходить наверх, пока не разглядишь.

– А я ведь сбрехать мог, мол, это он, то да се…

– За брехню получишь срок, – с угрозой в голосе бросил Вадик, скрестив на груди руки. – В Уголовном кодексе как раз для брехливых есть статья. Вперед, Батон.

На этот раз охранник спустил его с лестницы. Батон, утирая кровь с лица, ибо разбил нос, присел рядом на скамью с Вадиком.

– Вроде… не он. Если б усы ему, так вылитый был бы… но я сомневаюсь. – Заметив зверское выражение на лице Вадика, Батон взорвался: – Ну, не могу я узнать, не могу! Меня за это убивать надо, да?

Вадик молча поплелся к дороге, Батон семенил следом.

Щукин не разрешил врачам подойти к раненому, как коршун навис над ним, допрашивая:

– Ваше имя, фамилия, адрес? А еще лучше – документы.

– Я истекаю кровью… – огласил комнату стоном умирающего Никита.

– Документы! – повторил Щукин. – Откуда вы знаете, что у Ксении Николаевны есть колье? Кто вам сказал?

– Да пустите к нему врача, а то помрет… – всплеснув руками, попросила Ксения Николаевна. – Потом будете допрашивать.

– Меня зовут Никита Евдокимович Кочура, документы в машине у друга… – Он потерял сознание.

– Кочура?.. – поднялась Ксения Николаевна с дивана. Она приблизилась к человеку с фамилией, которая отозвалась болью внутри. Нет, совпадений быть не может, это потомок того самого Кочуры, из-за которого Ксения Николаевна лишилась отца. Склонившись над ним, внимательно изучая его лицо, она скрипучим голосом, но четко выговорила: – Вот, значит, каков род Кочуры… бандитский. Чужое богатство им покоя не дает. А знаете, я не жалею, что выстрелила в него.

  129