48 
– Не обольщайся, – перебил дальнейшие рассуждения вслух Аламез. – Пока что добряк Викторо решил натравить на твою банду упырей только меня, я же избран и на ответственную роль козла отпущения. Старгородская бойня, неужто не слышал?
– Слышал, – кивнул Филас, – но только здесь не Старгород, а мы не полесский сброд. Знаешь ли ты, как Викторо подбирал себе фаворитов? Далеко не все из нас до обращения зарабатывали на хлеб насущный только мозгами.
– Уже догадался. По крайней мере за восемью из собравшихся внизу тянется шлейф темного прошлого. Профессиональные убийцы высшего класса, бывшие агенты спецслужб, гениальные маньяки-одиночки, кто они, Филас, кто?
– И того, и другого понемногу, – ушел от ответа Карон. – Сейчас это не имеет значения, важно другое: мы можем за себя постоять, и Викторо прекрасно знает об этом. Почему же он прислал на расправу только тебя?
– Давай проясним, дружище. – Дарк поднялся с начинающего разваливаться стула и подошел к заколоченному досками окну. – Вас, то есть всех вампиров вместе взятых, я, мягко говоря, очень-очень недолюбливаю, но устраивать в твоих затхлых хоромах поножовщину не входит, да и никогда не входило в мои планы. Донато не дурак, он догадывался, что сначала я буду говорить, а уж только затем действовать, если вообще буду... Пока мы с тобой беседуем, не один десяток его прихвостней с нетерпением ожидает, когда же из окон «Вольницы» полетят первые трупы. Не важно, нападу ли я или нет, я здесь, я должен сгинуть вместе с вами! На мертвых легко все свалить, мертвые не жалуются, не нанимают адвокатов и не выдвигают встречные иски. Сомнений, что именно я расправился с «Вольным клыком», не возникнет ни у Легиона, ни уж тем более у Ложи. Лорды не любят бузотеров, презирающих традиции и подрывающих многовековые устои. Они вас до поры до времени терпят, используют, как инструмент шантажа в игре с Донато, но не более. Чаще всего сломанный молоток выбрасывают, а не чинят, так дешевле, удобней и проще...
– Хочешь сказать...
– Да, я хочу сказать, – внезапно повысил голос Дарк, глядя вожаку вольной стаи прямо в глаза. – У нас осталось пять-десять минут, если за это время из твоей харчевни не станут доноситься выстрелы, то начнется штурм. Твой бывший хозяин даже Жалотту со мной прислал, она ему уже порядком поднадоела.... Мы можем продолжить впустую трепаться и погибнуть, а можем и выжить. Решение принимать тебе, а не мне!
– Ты знал о ловушке, но пришел. Как-то странно, не правда ли? – Вампир недоверчиво покосился на не похожего на самоубийцу моррона. – Что тебе нужно?
– В разговоре ты упомянул о Доре, значит, ты знаешь и о шаконьесах, – заявил Дарк, важно садясь на стол. – Надеюсь, особо теплых чувств твои ребята к ним не испытывают?
– С какой стати?
– Вот и отлично, – хлопнул ладонями по своим голым коленкам Аламез. – Мне нужна ваша помощь. Мы заключим союз, выберемся из западни и устроим шаконьесской своре хорошую трепку! Твоим товарищам можно строить планы на будущее, только если ты согласишься, иначе вас раздавят, расплющат, сомнут и затопчут!
– Почему я должен тебе доверять?
– А выбор-то у тебя есть? Лично я сомневаюсь, еще ни одной «вольнице» не удалось выстоять против мощи тоталитарной машины государственности. «Вольный клык» обречен, вас так или иначе уничтожат за пару лет.
– И что ты можешь предложить? – недоверчиво ухмыльнулся Филас. – Ты же в бегах...
– ...притом бегаю целую тысячу лет, я хороший бегун, – перехватил и вывернул на удобный для него лад чужую мысль Аламез. – Предлагаю заняться этим полезным для здоровья видом спорта вместе со мной: шансов выжить больше, да и себя не перестанешь уважать!
– Ты сумасшедший, но я согласен, – быстро произнес Филас Карон буквально через секунду после того, как стены здания затряслись от мощного взрыва, а с потолка осыпались остатки штукатурки.
Не сговариваясь, оба переговорщика бросились к двери. Бойцам клана Донато надоело ждать, когда же моррон-одиночка примется резать вампирские глотки. Начался штурм, положивший конец варканской «Вольнице» и ознаменовавший начало странного союза.
Глава 8. По следам призраков
Он недооценил упрямство врагов, но понял это слишком поздно, когда уже ничего нельзя было изменить. Выходы из «Багрового Неона» были перекрыты полицейскими кордонами, по улицам бродили отряды спецназа, обыскивая каждый дом, суя носы в каждую подворотню. Такой крупномасштабной охоты не объявляли на него вот уже пятьсот лет, Конт был польщен, но в то же время и чрезвычайно расстроен.
48 
