79 
Впрочем, небольшое изменение массовики внесли, ибо песню запел музыкант, который играл на электронном пианино, а не гитарист. Песня длилась недолго, после нее массовичка сразу же взялась за дело:
– Господа, я объявляю танцевальный вечер открытым! (Аплодисментов не последовало.) Но прежде давайте предоставим честь первому выйти на площадку нашему прошлому победителю. Всеволод, выбирайте партнершу, и просим вас!
– Она бессовестно использует тебя, – сказала Любочка Севе.
– Работа у нее такая. Ну, что, Любовь, тряхнем стариной? А то мне ее жалко: не будут люди танцевать – ей не заплатят.
– Ты не похож на сына банкира, – встала Любочка.
– Почему? – ужаснулся он. Неужели так плохо выполняет свою роль?
– Сыновья банкиров никого не жалеют, никому не помогают, это равнодушные, пресыщенные люди. А ты пожалел бедную женщину. Она уже и не знает, как нас завести.
– Жалеть не трудно, Любочка, – сказал Сева, выводя ее на площадку.
– Господа, поаплодируем нашей первой паре! – говорила в микрофон массовичка. – Ну, кто еще? Смелее, господа! Какой чудесный вечер! Скоро вы вернетесь домой, будете вспоминать наши южные ночи холодной зимой и захотите еще раз вернуться в наш пансионат. Ну же! Чтобы ваши воспоминания были приятными, выходите!
«Глупость несусветная, – смеялся про себя Сева над массовичкой. – Будто им вспомнить будет нечего, кроме танцев с играми».
Музыканты заиграли медленный танец, Севе и Любочке не пришлось тратить силы, дабы поразить публику. Вскоре вышла танцевать еще одна пара, затем еще… Кавказец и Кирилл одновременно пригласили Алину:
– Можно вас пригласит?.. Алина, пойдем танцевать?
– Ты не умеешь, – сказала она Кириллу и подала руку кавказцу.
Он оказался намного ниже ее, но его это не смутило.
– Расул, – представился он.
– Алина, – глядя практически на его макушку, сказала она.
– Какой женщина! – говорил он с обычным акцентом. – Мечта!
– Вы о ком? – приподняла одну бровь она.
– Про вас. Полжизни с такой женщина!
– Что? – не поняла она.
– Можеть, поедем в казыно?
– Извините, но я не люблю казино.
– А к мине зайдете? У мине шампанское, коняк. Щиколад.
– Скажу вам по секрету, за столом с нами сидит мой муж. – Алина поняла, что он не отстанет, осталось напугать его Кириллом. – Мы… немножко поссорились.
– Так би сразу и сказаль, – почему-то обиделся он.
После танца Расул проводил ее к столику, затем некоторое время изучал площадку, наконец высмотрел новую цель – бойкую бабенку лет сорока пяти, с огромной копной волос, выкрашенных в платиновый цвет. Она громко хохотала. Расул взял курс на нее.
– Уф, я так бежала! – упала Кристина в кресло. – Привет.
– А где Лика? – поинтересовался Сева.
– Я ей не гувернантка, – тягуче выговорила Кристина. Подобный тон лучше раздраженной вспышки дает понять, что ее уже достали этой Ликой. Словно Кристина обязана знать, где она и что делает. Конечно же, пробует на прочность чью-то кровать. – Что тут новенького?
– Мы с Севой танцевали, – похвалилась Любочка.
– Это не новенькое, – обмахиваясь платочком, проговорила Кристина. – А где мое питье? Я вижу, вы уже выпили…
– Что тебе принести? – поднялся Макс.
– Коктейль, – ответила Кристина, но тут же передумала: – Или нет. Неизвестно, что там намешано. Шампанское неси. Оно хоть и паршивое, но все же…
Алина держала бокал в руках и смотрела исключительно на танцующих. Кирилл выпил водку, понаблюдал за ней, потом сказал:
– Значит, ты не хочешь танцевать со мной?
– Не хочу.
– Что за дурацкое положение? Я не виноват, но вынужден оправдываться.
– Тебя кто-то заставляет? – От того, что он был спокоен, Алина взвинчивалась. – Мне твои оправдания не нужны.
– Можно? – пригласил ее Макс.
– Конечно, – улыбнулась Алина, подавая ему руку.
Как кстати она ушла танцевать, иначе разбила бы бокал (бутылки, к сожалению, нет) о голову Кирилла. У, мужики! Пакостники. И все до единого – негодяи.
– Помощь нужна? – шепнул ей в самое ухо Макс.
– Какая? – слегка отстранилась от него Алина.
– Кирилл, я вижу, достает тебя. Только скажи, я разберусь с ним, – и в доказательство он очень уж жарко прижал ее к себе.
– О, о, о! – Алина уперлась ладонями в его грудь. – Не надо резких движений.
– Не буду, – ослабил он тиски. – А если я приглашу тебя, например, в бар?
– Я откажусь, уж извини.
– Почему?
79 
