103 
Три из семи мраморных статуй, находившихся в зале, вдруг ожили, завертели головами, задвигали конечностями и после недолгой разминки одна за другой сошли с постаментов.
– Сме-е-ерть! – хором неживых, устрашающих басов затянули по-геркански изваяния в человеческий рост и, сотрясая пол шагами каменных ступней, направились в сторону напавших на хозяев злодеев.
– Не спать, в атаку, быстрее! Нападайте одновременно сразу по нескольку человек на одно пугало! Не подставляйтесь, берегитесь их рук! Отходите, кружитесь, но только не подпускайте к столу! – командовал Аламез, приставив свой меч к горлу третьего вельможи, но сомневаясь, стоит ли его убивать, ведь произошло вовсе не то, на что он рассчитывал. – Крамберг, куда ты-то полез?! Давай обратно к столу! Приглядывай, чтоб господа полководцы не рыпнулись! Кто задницу с кресла подымет иль ручонкой холеной лишь шевельнет, сразу к чертям в котел отправляй! На Небеса им все равно не попасть!
Когда офицер не теряет присутствия духа, то и солдаты бьются достойно. Быстро обступив полукругом медлительные каменные изваяния, герканцы преградили им путь к столу и тут же принялись атаковать, постоянно меня тактику: то нападая одновременно с разных сторон и тут же отскакивая назад при первом же замахе тяжелых мраморных рук, то атакуя попеременно, используя бесхитростную, но действенную тактику: «один отвлекает на себя, а двое-трое наносят удары». К сожалению, мечи да топоры хороши против живых противников, но не могли причинить ощутимого вреда врагам из камня. Они лишь отбивали небольшие осколки с подвижных монолитов торсов и рук да оставляли крошечные, поверхностные трещинки. Однако основную задачу бойцы отряда все-таки выполнили. Они не подпустили статуи к столу и даже медленно, но верно оттесняли их обратно к покинутым постаментам. Пока новых потерь не было, и это немного радовало Аламеза, понимавшего, что это еще не все, что фокус с ожившими статуями – лишь отвлекающий маневр. Дарк чувствовал, как что-то происходило в зале, что-то, неуловимое его взором, менялось, но только из-за кутерьмы, царившей вокруг, не мог сосредоточиться и понять, что именно. Когда же тайное стало явным, уже ничего нельзя было изменить, да и незачем, поскольку именно этого моррон и ждал.
С самого начала сражения два огромных гобелена, висевших на дальней от стола стене, пришли в движение. Они медленно ползли навстречу друг к другу по идеально гладкой вертикальной поверхности, а когда наконец-то соприкоснулись краями, то полыхнули ярким, ослепляющим пламенем, мгновенно охватившим стену. Еще ни разу в жизни Дарк не видел, чтобы каменная кладка горела, притом абсолютно не источая при этом дыма. Огонь – своенравная стихия, он всегда распространяется хаотично, движимый порывами ветра или дуновением сквозняка и пожирая в первую очередь менее стойкие к жару материалу. Пламя же на стене, вопреки законам природы, приняло форму идеально ровного прямоугольника, бывшего по ширине ровно в два раза больше, чем по высоте. Означать это могло лишь одно: вампирам надоело быть безучастными зрителями, и они решили вмешаться. Объятый пламенем участок стены и был «лунгом».
– Назад, все ко мне, живо! – громко прокричал Аламез, отзывая солдат, все еще ведущих бой со статуями и находившихся слишком близко от открывшегося магического прохода.
– Назад! Кому сказано было?! Назад, живо! – повторил команду Герхарт для парочки увлекшихся игрой в «кошки-мышки» со статуями бойцов.
Отряд отступил и занял оборонительную позицию полукругом возле стола. Солдаты не боялись стоять спиной ко все еще сидевшим в креслах вельможам, ведь они знали: если что, их командир и Крамберг сумеют обезвредить решивших со скуки да по глупости проявить геройство шеварийцев. Отступление герканцев, естественно, сопровождалось наступлением статуй. Однако мраморные истуканы повели себя странно. Не дойдя до приготовившихся к отражению их атаки врагов всего трех-четырех шагов, они вдруг на пару секунд застыли, а затем, резко развернувшись на каменных пятках, направились обратно к своим постаментам.
– Слышь, Герхарт, это они рожи твоей испужались! – немного разрядил напряженную обстановку шуткой Вальберг. – Подумали, камнеголовые, что в них щас зубами вгрызешься!
– Шуткуй, шуткуй! Дошуткуешься когда-нить вот до такой же пасти! – сержант широко открыл рот и продемонстрировал шутнику зиявшие дыры между зубами да торчащие из окровавленных десен острые осколки. – Я те такое ж удовольствие собственным кулаком доставлю!
103 
