очень нудно 
13 
У причала плавала утопленница, которую зацепила крючком мадемуазель Каролина и успешно доставила к берегу. Едва она поняла, что именно поймала, гувернантка исторгла из себя невнятный звук и упала в обморок. Ее успел поддержать Суров, иначе плавала бы мадемуазель рядом с утопленницей. Но ее костюм вобрал в себя чуть ли не половину воды из озера, перенести ее одному было невозможно. Тогда Уваров подхватил даму за ноги, и мужчины вдвоем отнесли ее на террасу и уложили на плетеные кресла. Марго крикнула слуг. Первой прибежала девчонка и, увидев мадемуазель в ее изысканном купальном костюме, звонко расхохоталась.
– Прекрати! – строго прикрикнула Марго. – Позови Анфису, пусть принесет нюхательной соли.
– Степан! – звал Суров. – Степан, черт тебя возьми!
– Тут я, ваше высокоблагородие! – примчался денщик.
– Зови мужиков, у нас утопленница…
Труп положили на траву, Уваров распорядился, чтоб принесли полотно и накрыли. Это была молодая девка в крестьянском платье, неплохо сохранившаяся, очевидно, в воде тело находилось недолго. Над гувернанткой хлопотали Анфиса и Марго, та пришла в себя, но сил подняться не имела. Денщик указал на шею девки:
– Гляди, ваше высокоблагородие!
Суров присел, осматривая шею утопленницы, и увидел две небольшие глубокие ранки, расстояние меж ними в два дюйма. Одна приходилась точно на сонную артерию, другая на горло чуть выше впадины между ключицами.
– Скачи в город, позови полицию, – приказал он денщику.
Девушку накрыли полотном, а озадаченный Суров поспешил на террасу.
– Похоже, ее убили. На шее две глубокие ранки.
– Я хочу взглянуть на нее, – сказала Марго.
– Плохая идея, сударыня, – попытался образумить ее Суров, который подумал, что с них довольно одной мадемуазель, которая стонала в кресле после обморока.
– Хочу взглянуть, – повторила графиня и решительно направилась к утопленнице. Там она попросила мужика отбросить полотно и, преодолевая отвращение, наклонилась, рассматривая шею девушки.
– Безусловно, она убита. Причем до того, как ее бросили в воду.
Стеная, мадемуазель поднялась с кресла, намереваясь уйти к себе. Но ее взгляд снова упал на труп крестьянки, и она, издав короткое восклицание «о!», упала в очередной обморок.
Двое полицейских и уездный пристав (невысокий мужчина со скверной физиономией пьяницы, в круглых очках, в старомодных брюках в крупную клетку, не соизволивший ни разу снять картуз) задержались в имении. Наблюдая за отъезжающей телегой, на которую погрузили труп, пристав спросил:
– Вам, господа, известно, откуда девица?
– Полагаю, из ближней деревни, – сказал Уваров. – Девица молода, вряд ли она далеко отошла от дома.
– Коль узнаете, откуда она, сообщите родственникам, чтоб прибыли на опознание. Мы ее в мертвецкую поместим, да только долго она там не пролежит.
– Я пошлю по деревням людей, – пообещал Уваров.
– Прискорбный случай-с, – вздохнул пристав. – И уж который на счету. Но девица впервой случилась.
– Вы хотите сказать, что убийство похоже на прежние? – спросил Уваров.
– Да-с, господа. Дело одних рук-с. Как и в тех случаях, два удара нанесены острым предметом по шее. Однако не шилом, чем-то более толстым.
– Говорят, в округе оборотень объявился, – посчитала нужным сообщить Марго. – Или вампир. Будто он убивает несчастных людей, встретив их ночью.
– Возможно, ваше сиятельство, убивает и вампир, – подобострастно склонил голову пристав. – Однако уж слишком острые и длинные зубы у вампира – раны наносит глубокие, трахеи-с пробивает. К сожалению, других признаков, подтверждающих, что удары нанесены зубами, или клыками, нет-с, господа. Одни-с предположения, а этого мало. И хотелось бы знать мотивы вампира. Прощайте, господа. Будьте осторожны, когда отправляетесь гулять.
После ужина Суров курил трубку на террасе, а Уваров, глубоко задумавшись, мерил шагами лужайку. Сегодняшняя ночь не была чарующе волшебной.
– Ты и твоя сестра слишком большое значение придаете последним событиям, – произнес Суров, сходя по ступеням. – Россказни о вампирах и оборотнях – чистейший бред. Кто-то ловко дурачит народ.
– Все так, – согласился Уваров. – Но крестьяне суеверны, их теперь не загонишь на работу в лес, и я людей понимаю. А на носу сенокос. И главное – непонятно, с какой целью кто-то убивает людей. Не кровь же он пьет, в самом деле. Хотя сознаюсь, мне почему-то не по себе становится.
13 
