111 
– Не смущайся, – продолжала лепетать незнакомка, подзывая гнома движением руки. – Это великая честь быть посланником Небес, даже если ты и не осознаешь возложенной на тебя миссии! Подойди ближе и прими мое благословение!
– Не надо, мне и так хорошо, – пробурчал в ответ гном, чувствуя необъяснимый страх перед обрядом чужой веры. – Лучше расскажи, что здесь произошло, после того как я… то есть меня…
– Святой Конопий не оставил в беде посланного им на спасение невинных душ ратника, – опять начала изъясняться на привычном для нее церковном языке девушка, к великой радости гнома, все-таки поднявшись с колен и позабыв о благословении. – Когда силы твои иссякли, Конопий не дал Злу одержать вверх, он послал второго воина, величественного, как небесная высь, и красивого, как мученица София.
– Появилась женщина, – перевел сам для себя Пархавиэль. – А что произошло дальше?
– Повергшие тебя твари, исчадия ада, кинулись на нее, но Дева прочла божественное заклинание на неизвестном для непосвященных в таинство борьбы с темными силами языке, и упыри раболепно подчинились ее воле.
«Все ясно, – подумал гном, стараясь изобразить на лице самое что ни на есть почтительное и умильное выражение, чтобы ненароком не оскорбить чувств глубоко верующего человека. – Каталина все-таки решилась принять участие в моей судьбе и не позволила собратьям-вампирам добить мое бесчувственное тело. Что ж, хоть за это спасибо!»
– А куда делись тела убиенных подруг твоих и нечестивые останки успокоенной мною навеки грешной души? – задал вопрос Пархавиэль, стараясь изо всех сил соответствовать высокому званию небесного посланника.
– Дева забрала их с собой, чтобы подчинившиеся ее воле служители Зла предали останки мучениц земле, прежде чем сами навеки сгинут в геенне огненной, – ответила девушка, зачем-то вскинув руки вверх.
– Понятно, – произнес Пархавиэль, с опаской взирая на странное движение девушки. – А мне Дива, то есть Дева Небесная ничего не передавала?
– Передала, – утвердительно кивнула служительница. – Сказала, что ваши пути пересекутся на стезе служения Добру сегодня вечером.
– Угук, – произнес гном нечленораздельный звук вместо ответа, сопроводив его весьма выразительным кивком.
Он уже мысленно представлял, в каком свете будет представлено его сумасбродное приключение Мартину и сколько нареканий ему предстоит выслушать от ворчливого мага.
– А что-нибудь еще просила передать? – на всякий случай решил уточнить гном.
– Да, – ответила женщина и смущенно потупила взор, – но я не поняла. Наверное, это какой-то тайный язык, понятный только посвященным, а для всех остальных звучащий омерзительным набором похабных слов. Я дословно запомнила, но мой язык не осмеливается передать…
– Не утруждайся, почтенная, – успокаивающе похлопал Пархавиэль служительницу по руке, – я уже понял смысл послания.
Ситуация прояснилась. Каталина покинула его, то ли разозлившись из-за своевольной выходки, то ли просто испугавшись приближения рассвета. Как бы там ни было, а он снова остался один. Помахав рукой на прощание служительнице, Пархавиэль двинулся в путь. Он решил позже поразмыслить над сложной, запутанной игрой мотивов и приоритетов, движущих действиями вампиров, сейчас же перед ним стояла куда более сложная задача: прожить в городе день, дождаться заката и встретиться с Мартином в условленном месте, около виселиц на рыночной площади. Необычное место встречи было выбрано магом не случайно, у эшафота всегда толпилось много любопытствующих ротозеев, никто не обратил бы на слоняющегося поблизости гнома никакого внимания. Кроме того, стража не узнала бы Пархавиэля. Для служителей порядка все гномы были одинаковыми низкорослыми пакостниками, жалкими попрошайками и голодранцами, существами второго, а может быть, даже и третьего сорта, недостойными того, чтобы утруждаться различать их в лицо.
«Главное, попытаться освоиться в огромном лабиринте бесчисленных улочек и постараться ни во что не влипнуть», – думал гном, ежась от порыва холодного ветра и ускоряя шаг.
Пархавиэль уже дошел до перекрестка и хотел было свернуть на другую улочку, как до его слуха донеслось легкое постукивание каблуков. Гном остановился и резко развернулся. «Этого еще не хватало!» – тихо проворчал Пархавиэль, увидев, что служительница шла за ним следом, почтительно держась на расстоянии двадцати шагов. Женщина тоже остановилась, а затем, виновато потупив взор, принялась зачем-то разглядывать бесчисленные складки многослойного, как луковица, церковного одеяния.
111 
