Последние отзывы

  13  

— Умерьте свое любопытство, Карл, — осадил его Клеманс. — Сказано всем — значит всем.

— На вашем месте, господин шутник, я бы вообще молчал, — сквозь зубы процедил Карл Рэдклиф.

— Да будет вам, Карл, — заступилась за Клеманса Мажетта. — Кто старое помянет, тому глаз вон.

— Вполне достойно триллера, не так ли, мистер Рэдклиф? — насмешливо поинтересовался у сценариста Клеманс.

Карл ничего не ответил, но его лицо выражало явное недовольство нашим поведением.

В гостиную зашла, точнее вплыла, Грейс Митчелл. Теперь я потихоньку начала понимать, что у нее все-таки есть возраст. Ей было около тридцати пяти, и, надо сказать, до сих пор она удачно скрывала не только возраст, но и достоинства своей внешности. Теперь, в бледно-голубом пеньюаре с романтическими цветами, вышитыми на широких рукавах, она выглядела более чем эффектно. Мне показалось, что Карл Рэдклиф даже перестал злиться на нас, когда увидел это новоявленное чудо.

— Доброе утро, — поздоровалась со всеми Грейс своим красивым, хоть и немного сонным голосом. — Почему у вас такие лица, господа? Что-то случилось?

— Случилось, — кивнул Карл Рэдклиф, и, глядя на него, я не смогла сдержать улыбку. Нижнюю челюсть нашего сценариста нужно было срочно отрывать от пола и приставлять к верхней. — У нас… э-э… два чрезвычайных происшествия.

— Каких же? — вскинув на него огромные сердоликовые очи, поинтересовалась Грейс.

— Э-э… — многообещающе начал Карл. — У Лив Такер опухло лицо, а еще нам принесли конверт…

Клеманс не выдержал и засмеялся. Мажетта осуждающе покосилась на молодого человека. Я спрятала улыбку за рукавом широкого плаща. Никогда не думала, что мужчину можно сделать таким смиренным и косноязычным барашком всего за две минуты.

Пока Карл Рэдклиф на своем странном диалекте, состоявшем преимущественно из загадочного слова «э-э», объяснялся с Грейс Митчелл, в зал вернулся Фэрроуз вместе со своей пациенткой, которой полегчало не только физически, но и, судя по всему, морально. Отек немного сошел, количество красных разводов на лице уменьшилось. По всей видимости, наш лекарь нашел чудо-снадобье, облегчившее муки Лив.

Лилланд вскочил с небольшого диванчика и усадил на него предмет своих неустанных забот. Лив почти не смотрела на него, но зато весьма странно косилась на доктора, отчего, если честно, я почувствовала себя неловко и поспешила напомнить всем о своей находке.

— Кто будет открывать? — поинтересовался Джад.

Я пожала плечами.

— Не знаю. Мне кажется, это не так уж и важно. Можете открыть сами. — Я протянула ему конверт.

Джад взял конверт так, словно этот кусок бумаги являлся редким музейным экспонатом, и принялся открывать его с таким трепетом, будто раздевал возлюбленную.

— Скорее, мистер Оснас, завтрак остынет, — поторопила его Мажетта.

— Не страшно, разогреете еще раз, — недовольно буркнул старикан.

— Скорее вы останетесь без завтрака, — заявила оскорбленная до глубины души Мажетта. — Тоже мне, нашли кухарку.

— Будет вам, — успокоила обоих Грейс. — Я думаю, что завтрак не остынет, если мистер Оснас воспользуется ножом.

— Ладно уж, давайте…

Фэрроуз, ни слова не говоря, извлек из кармана маленький складной ножик и протянул его Джаду. Конверт наконец-то был вскрыт. На лице Оснаса появилось недоуменное выражение.

— Ну же, не томите, Джад, — снова поторопила его Мажетта, и на этот раз старичок не стал ей возражать.

К всеобщему удивлению, письмо представляло собой стишок.

• Есть вопрос и есть ответ,
• Не всегда дана подсказка.
• У него вопросов нет,
• Он болтается на связке,
• Сам является ответом,
• Сам подсказку вам дает.
• Он — на камешке нагретом,
• Где прохладный водоем.

Все молча уставились на Джада Оснаса так, словно он сам сочинил этот странный стишок. Карл Рэдклиф добрался наконец до вожделенного послания, прочитал его про себя и нахмурился. Листок со стишком пошел по рукам.

— Мило, ничего не скажешь, — улыбнулся Клеманс. — Вам не понравился мой розыгрыш, но теперь, я думаю, у вас будет возможность оценить розыгрыши организаторов шоу. Насколько я понимаю, сами они не собираются осчастливить нас своим появлением.

— Что-то я не пойму, — тряхнула белокурой головкой Лив Такер. — А как же тогда они будут нас снимать?

  13