Последние отзывы

  17  

Рена встала, поплелась на кухню, по привычке сразу сполоснула под краном чашку. Сгоряча она решила, что знакомые, которых у нее прорва, помогут ей, ан нет! В лучшем случае они извинялись и обещали, если будет подходящее место…

Да меня не возьмут даже машинисткой для набора титров, в отчаянии вдруг подумала она. Никому и в голову не придет, будто бывшая хозяйка телевизионной компании согласится на малопрестижную должность. Хотя, по правде говоря, ей сейчас не до престижа — заплатить за квартиру едва наберет. Билли в свое время хотел положить ей достаточно высокий оклад. Она же предпочла получать весьма скромный, пока «Трибуна» не наберет обороты и не окрепнет. Билли согласился, пообещав в будущем с лихвой все компенсировать. И непременно поступил бы так. Да заикнись она об этом сейчас сыночку — он поднимет ее на смех. Что ж — Рената не станет даже и намекать. Пусть подавится!

Она выключила свет на кухне и вернулась в гостиную. Из розетки в сердцах выдернула шнур от телевизора. Не хотела, чтобы экран напоминал ей всю глубину ее падения в бездну. Почему-то вспомнила судьбу одной дикторши, закончившей свои дни маникюршей, а еще бывшей режиссерши, которая теперь ставит «спектакли» в супермаркете, когда там проводятся распродажи…

Размышления прервал звонок в дверь. Рената нахмурилась. Ей некого было ждать.

— Кто там? — придав голосу беззаботность, спросила она.

— Это Тео Анджер.

Рената обомлела. Приотворила дверь, но оставила ее на цепочке. Вот он — красавец с холодным лицом. Одет с иголочки, надменен. Ярость всколыхнулась в ней.

— Я вас не приглашала, мистер Анджер!

— Так пригласи!

Рената нервно рассмеялась.

— О да, мистер Анджер. Конечно, мистер Анджер. Ваше желание — закон для меня, мистер Анджер. — При этом она и не дотронулась до цепочки.

— Открой! Или, видит Бог, я сломаю дверь. — Тео вскипел. — Тогда соседи наверняка вызовут полицию, а с ней появятся и репортеры. Ты этого добиваешься?.. Хочешь попасть на полосы скандальных газет?

Такой оборот дела ее совсем не устраивал, и она сдалась.

— Нам надо поговорить, — отчеканил Тео, проходя в прихожую.

— Пять минут будет достаточно? — сквозь зубы процедила она в ответ.

— Для врагов — да! А для мужчины и женщины, выясняющих отношения, боюсь, нет!

— Между нами нет отношений. Ты сказал, что пришел поговорить, я сказала, что даю тебе пять минут. Осталось уже четыре. Поверь, мне некогда впустую тратить время — у меня полно дел.

Тео скептически оглядел ее домашний фланелевый халат, шлепанцы.

— Оно и видно, — бросил он, направляясь в гостиную, где небрежно кинул на ручку кресла плащ и оглянулся по сторонам, выбирая, где бы поставить свой раскрытый мокрый зонт.

Вид квартиры Ренаты Бранч удивил, если не привел в замешательство. Он ожидал… чего? Кожаных диванов? Модных, под старину, светильников? Дорогих пушистых ковров на полу? Отчасти именно такого интерьера, характеризующего женщину, умеющую пользоваться красотой своей внешности, а обнаружил мебель, приобретенную явно в магазине подержанных вещей.

Опять же Тео не ожидал и ее увидеть в таком виде. Без макияжа, с волосами, забранными в хвостик, она кажется мягкой, почти болезненно хрупкой и беззащитной… Такой, которую невольно хочется сгрести в объятия и отогреть.

Тео отогнал невольно нахлынувшие мысли и довольно мягко сказал:

— Сегодня мне звонил Шварц. Я попросил его на пару дней отсрочить последние выплаты «Трибуны».

— Вот дерьмо! Он же обещал Билли подождать. Значит, отказал?..

— Не совсем. Стоит попытаться поднажать на него… Ты бы не попробовала? Судя по всему, у тебя это в свое время неплохо получилось.

— Мистер Анджер опять позволяет себе намеки? — рассердилась Рената.

Тео пожалел, что не сдержался. Не стоило сейчас, наверно, задевать ее самолюбие. Вон как запылали ее щеки. Впрочем, когда она сердится — становится еще неотразимее.

— Шварц повышен по службе.

— Ну, да. Получил все-таки пост своего предшественника. Тот был отличный человек. Порядочный и умный.

— Поэтому и погорел? — язвительно заметил Тео. Его начал раздражать тон Бранч.

— А почему вы думаете, что он погорел? Отнюдь! Он дважды выступал на нашем канале, его заметили и пригласили в Алабаму, предложив куда более достойную должность.

Тут уж Тео не стерпел:

— Выходит, он обязан тебе?

  17