Лёгкий, ненавязчивый романчик 
26 
Грохот, сотрясший потолок, и крики, донесшиеся сверху, заставили девушку остановиться на полпути. Оставив тело девицы лежать на полу, Фана поспешила к отряду.
Врагов на втором этаже не было, но вот охранники вели себя странно. Они замерли, столпились посреди небольшой комнатки и молча смотрели себе под ноги. Сначала Фана ничего не могла разглядеть за широкими спинами товарищей по оружию, но, подойдя ближе и протиснувшись немного вперед, она увидела такое, отчего сразу лишилась дара речи.
Тело охранника лежало в трех шагах от распахнутой настежь двери, ведущей к лестнице на чердак. Из груди торчал полуметровый обрубок каретной рессоры. Стальные пластины, нашитые поверх кожаной брони, не выдержали силы удара остро заточенного штыря. Кровь пенилась и противным бульканьем била из раны фонтаном, пальцы трупа подергивались, а голова была повернута под неестественным углом. Видимо, при падении бедолага еще умудрился сломать шею. Несмотря на гробовое молчание и полное замешательство, в котором пребывал отряд, причина смерти солдата была ясна. За дверью находился какой-то сложный механизм: конструкция из деревянных брусьев с шестеренками, соединенными между собой ремешками и тонкими стальными тросиками. Ловушка сработала, как только открылась дверь. Старая каретная рессора нашла жертву, а отряд понес первую потерю. – Хватит зыркать, пошли! – скомандовал Камбиор, подталкивая охранников к чердаку. – Чем дольше смотришь, тем полнее штаны. А ну, марш на крышу!
На чердаке обошлось без сюрпризов. Еще одна ловушка, конечно, была, но, к счастью, не сработала. В сложном механизме что-то переклинило, а может, проржавело, но тяжелый груз остался висеть под потолком.
Свежий ветер, ударивший по щекам, и красочная панорама звездного неба над черепичными крышами мгновенно заставила позабыть об ужасной картине, еще несколько секунд назад стоявшей перед глазами. Командование взял на себя Артур, отряд рассредоточился и стал осматривать крышу. «Прыгуны» оказались еще большими хитрецами, чем предполагали власти. Они создали город над городом, соединив между собой крыши канатами.
«Странно, а я ведь часто видела эти веревки днем; видела, но не задумывалась, зачем они», – пришло в голову Фане, пока она рассматривала провисшую, раскачивающуюся на ветру веревку, прикрепленную к самому краю карниза. Девушке было страшно подумать, что на свете есть смельчаки, которые не только решаются ступить ногой на эту сомнительную опору, но и бегают между крышами так же легко и непринужденно, как юркие детишки-воришки по многолюдному базару.
– Кажется, вон там! К той крыше больше канатов сходится, – произнес Камбиор, тыча рукой куда-то левее лошадиного рынка. – Это, должно быть, пекарня. Живее вниз, поторапливайтесь, бездельники! Мы должны успеть, пока мерзавцы тревогу не подняли и не смылись. Кто знает, каких они еще пакостей да сигналов напридумывали.
– Стойте! – крикнул Артур, останавливая направившихся обратно к чердачному окну охранников. – Не дело это. Пока спустимся, пока добежим, много времени потеряем. А если ошиблись, что тогда? Чердачных убежищ много, так мы несколько дней пробегаем.
– Не-а, друг, только до утра, – ехидно заметил Камбиор.
– Вот то-то и оно, поэтому беготня отменяется.
– Да как же мы дотуда доберемся? Летать нас, что ли, научишь?
– Зачем летать, когда канаты есть. – Артур опять улыбнулся и, не сказав больше ни слова, ловко вступил на раскачивающуюся веревку.
Через пять секунд дворянин уже был на крыше дома по другую сторону улицы. Охранники переглянулись и дружно, как будто сговорившись, посмотрели вниз. Метра четыре – четыре с половиной, высота небольшая, но кости при неудачном падении переломать можно. Рисковать не хотелось, но стонов потом от проклятого заказчика не оберешься. Нажалуется Корсу, а тот целый год городскую свалку сторожить заставит, если вообще с позором не выгонит.
– Первой пойдешь! – Камбиор подтолкнул Фану к краю крыши.
– Это еще почему? – возмутилась девушка.
– Тощая самая, – кратко обосновал свое решение старший по званию охранник.
Девушка осторожно ступила на канат. Веревка ходила ходуном, а простиравшаяся внизу темнота пугала мыслью о неминуемом падении. Фана сделала первый шаг, потом другой, но, испугавшись, остановилась и тут же сорвалась. Глаза закрылись, ужас лишил способности соображать, но руки сами, помимо воли хозяйки, схватились за что-то тонкое и твердое над головой. Фана повисла на канате, чудом избежав падения, а значит, и множественных переломов. Через пару секунд дезертировавшее было самообладание вернулось, и девушка начала ловко перебирать руками по канату.
26 
