93 
* * *
Солнце уже почти село и лишь слегка выглядывало из-за горизонта, когда возвращавшегося из Мелингдорма крестьянина настигла жуткая смерть. Медленно едущая проселочной дорогой телега вдруг вспыхнула, подобно огромному факелу, а уже в следующий миг и ее, и дремлющего на ней хозяина, и остатки непроданного в городе груза разметала по округе какая-то неведомая сила, явно не божественного происхождения. Не успели последние горящие куски плоти, ткани и древесины коснуться земли и поджечь поле, как на месте взрыва возникло багровое свечение, из которого не вышли, а вывались две фигуры в разорванных, дымящихся платьях.
Идущая через поле дорога была безлюдна, и единственным свидетелем произошедшего могла бы стать лишь лошадь, которую, по счастливому стечению обстоятельств, пощадили и адский огонь, и последующее сотрясение воздушных масс. Однако перепуганному насмерть животному было не до того, чтобы топтаться на месте и своими большими, мудрыми глазищами наблюдать, как догорают остатки телеги и разорванный на куски возница. Едва почуяв жар за спиной, старенький тяжеловоз сорвался с места и понесся, подобно ретивому скакуну. Огонь, вцепившийся в его хвост, подгонял бедолагу получше любой плетки. Безумный бег напуганного животного окончился лишь через треть мили, на околице родной деревни.
– Что за шуточки?! Почему сюда?! Почему не к барону?! – прокашлял поднимающийся из дорожной пыли Арканс, отплевываясь и даже не пытаясь отчистить от грязи дымящийся костюм. – Мы едва не зажарились! Что за?!
– Поноешь потом! – ответила на все вопросы сразу Каталина, затравленно озиравшаяся по сторонам и явно недовольная тем, что предстало ее глазам. – Давай живей к лесу! Поле горит, через пару минут сюда вся деревня сбежится!
Хоть тон и слова подруги пришлись Аркансу не по душе, но спорить он не стал. Форквут была права, им стоило как можно быстрее покинуть охваченную пожаром округу. Огонь, вызванный неудачным выходом из портала, жадно пожирал сухие колосья и мог в любое мгновение взять их в горящее кольцо, отрезав от спасительной опушки леса. К тому же клубы едкого, черного дыма уже распространились по округе, сведя видимость практически к нулю и неприятно раздражая легкие. Вампиры не могут задохнуться, но они легко могут сгореть. Пламя расправляется с телами «детей ночи» так же легко, как солнечный свет. Кроме того, вынужденных спасаться бегством кровососов не прельщала перспектива вступить в новую схватку, но на этот раз уже не с одним и не с двумя противниками, а с целой деревней разозленных мужиков. Это по их вине горели посевы, а, как известно, нет ничего страшнее разъяренной толпы. Она разорвет на части любого, кого посчитает виновным; против нее не выстоять ни рыцарю, ни парочке вампиров. Охваченным жаждой праведной мести крестьянам лучше не попадаться на глаза, если, конечно, ты не устал от жизни и не желаешь поскорее отправиться на Небеса или, как в данном случае, в Преисподнюю.
Быстро сошедшиеся в оценке степени нависшей над ними угрозы вампиры побежали. Они одновременно рванулись с места, но, когда покинули клубы окутавшего поле пожарища, прихрамывающий на левую ногу Тальберт отстал от Каталины на добрых два десятка шагов. Виной тому была рана, полученная Аркансом недавно в бою и только-только начавшая заживать. Уже после того, как клинок вампира пронзил тело Милены и пригвоздил ее к стене, девица-моррон нанесла своему убийце коварный прощальный удар. Тальберт всего на шаг приблизился, чтобы было удобней выдернуть из тела врага меч, когда его пах и низ брюшины ощутили присутствие острой холодной стали. Опытный воин долго не мог понять, как он умудрился не заметить несущегося к нему кинжала; как пропустил удар, который чуть ли не стоил ему жизни, но в конце концов нашел объяснение своей вопиющей небрежности. Он должен был заметить последнее движение руки умирающей, но не заметил. Вампир отвлекся, поскольку уже поставил точку в бою, преждевременно посчитав его завершенным, и его мысли слишком рано переключились на то, как бы побыстрее прийти на помощь Каталине.
Побег вампиров удался; они успели скрыться в лесу до того, как на месте пожарища появились первые, самые быстрые и трезвые крестьяне. Ловко перепрыгивая через заваленные буреломом овраги и непроходимые заросли кустов, беглецы добрались до небольшой поляны, где и устроили привал. Достигшая первой безопасного места, Каталина сразу повалилась в траву и лежала в ней, тяжело дыша, до тех самых пор, пока из-за деревьев не появился Арканс. У изрядно запыхавшегося, истекающего кровью воина (от быстрого бега медленно заживавшая рана вновь принялась кровоточить) не хватило даже сил, чтобы упасть в мягкую зелень. Он прислонился спиною к дереву и сполз по стволу, приняв, таким образом, сидячее положение. Тальберт был рад, что может хотя бы недолго передохнуть, но уже к тому времени восстановившая силы напарница эгоистично не дала ему отдышаться. Не прошло и половины минуты, как тишина погружающегося в ночь леса была нарушена красивым, но строгим и от этого неприятным женским голосом.
93 
