188 
Ролло заволновался.
– Что случилось, Птичка моя?
Она и слова не могла вымолвить от охватившего ее безграничного счастья. А он все так же трогательно утешал ее.
– Успокойся, родная. Скоро мы будем дома, в Руане. И ты встретишь Гийома!
Глаза Эммы сияли сквозь светлую пелену слез. О чем еще она могла мечтать?
Герлок же заволновалась.
– А этот мой братец не будет меня обижать? Мама не станет любить его больше, чем меня?
Ролло стал щекотать ее, подбросил высоко.
– Главное, что тебя буду любить я.
* * *
Герлок-Адель и в самом деле навсегда осталась любимицей отца. А Гийом… Эмма любила его так, словно пыталась наверстать упущенное. Ее сын был таким красивым, серьезным, разумным… и таким нежным. Она баловала его, гордилась им, они вместе подолгу гуляли, она пела ему, учила христианским молитвам.
Порой Ролло недовольно пенял Эмме:
– Ты, рыжая, просто испортишь мальчишку. А мне не нужен неженка, мне нужен воин.
И так уж вышло, что, несмотря на любовь, скреплявшую их союз, меж ними, как и раньше, стали происходить бурные ссоры, переходившие в споры и заканчивающиеся легкими потасовками. Но что значили все эти мелкие неурядицы, когда они были вместе, а за обычной перепалкой следовали ненасытная страсть и безбрежная нежность. И даже Эврар Меченый, поначалу переживавший из-за их разногласий, вскоре перестал придавать им значение. Он сдружился с соратником Ролло Лодином Волчьим Оскалом, и тот поведал ему, что идиллии в этой семье никогда не было.
– Я даже поначалу думал, что Ру вскоре надоест такая непокорная жена. Теперь я так не считаю. Ру нужна именно эта женщина, как ветер парусу. Без нее же наступает штиль. А это самое худшее для викинга. Так что пусть себе ссорятся. Их это только раззадоривает.
Эврар согласно кивал:
– Неугомонные они оба. Вчера вон ругались, она хлопала перед его носом дверью, он ругался почем зря. А сегодня, чуть рассвело, льнут друг к дружке, будто голубки. Взяли у меня птиц, ускакали на охоту. Ладно, Оскал, идем, я тебе своих новых сапсанов покажу.
Старого мелита теперь, когда он ушел на покой, вполне устраивала жизнь в Руане. Он стал величать себя нормандцем и порой даже клялся старыми богами северян. Но быть нормандцем стало уже почетно, ибо ни одна из франкских земель в то время не была столь благополучной, столь надежно охраняемой. Имя Роллона стало почти легендарным. К его двору зачастили послы из Англии, Норвегии, Фландрии, Германии, Бургундии, Нейстрии. О блеске и богатстве двора северного завоевателя рассказывали с завистью, мощь нормандских крепостей впечатляла, плодородие нормандских нив манило.
Да, в это неспокойное время тихая идиллия семейного счастья была невозможной, и Ролло не раз приходилось воевать и чтобы уберечь свои владения, и чтобы их расширить. Набеги, что продолжал совершать Роллон на соседние земли, были едва ли не главной причиной раздоров между супругами.
Он уходил, а она запиралась в своих покоях, отказывалась выйти его проводить, но он уезжал, а она подолгу стояла у окна, молясь и вглядываясь в даль, будто старалась уберечь его, и, едва доходила весть, что он возвращается, как тут же летела к нему навстречу, и те, кто видел, с какой страстью она обнимала его, не могли поверить, что между герцогом и его женой вообще могут быть разногласия. В жестоком и неспокойном мире их любовь была маяком и спасением, она охраняла их от зла, приносила радость, одаривала счастьем.
И вновь гудели в Руане колокола, приветствуя счастливую пару – герцога Нормандского и его жену.
* * *
Минули века. Время скрыло все, однако и по сей день в величественном соборе Руана можно увидеть гробницу того, кого так любила рыжеволосая Эмма из Байе – Роллона Нормандского. И надпись на надгробии величает его не иначе, как «герцог, вождь, отец». Трудно не восхититься мужественной красотой этого незаурядного мужчины, а что же его жена, женщина, ради любви к которой он совершал подвиги, завоевывал земли и строил храмы, – Птичка, как прозвали ее в Нормандии за необыкновенной чистоты голос?.. О ней упоминают сухие строки летописей и прекрасные старинные предания – рассказы о великой любви, возросшей из ненависти, плодом которой стали потомки этих двух сильных и красивых людей: Гийом Длинный Меч, Ричард I Бесстрашный, Ричард II Добрый, Роберт Великолепный, Вильгельм Завоеватель – все незаурядные правители, возвеличившие край северных людей – Нормандию, унаследовавшие от предков красоту и силу духа, честолюбие и бесстрашие, страсть и непримиримость, что соединили когда-то завоевателя с Севера Роллона и Эмму из Байе.
188 
