Единственное, что совсем не похоже на Холт- исторически не верно: ггероиня, на самом деле, вышла... 
240 
– Не говорите о смерти! – закричала Варя. – Об этом нельзя говорить!
– Об этом можно не говорить, но надо думать. Вам будет приятно рассматривать журналы, иметь их под рукой.
– А-а, – засмеялась Варя, – хотите пополнить мое эстетическое образование?
– Варенька, я вас не считаю невеждой. Что вы, голубушка, наоборот! Но произведения искусства нельзя прятать под столом или под кроватью, не для этого они создавались. Возьмите, а, Варенька!
Варя отрицательно помотала головой.
– Нет, Михаил Юрьевич, это невозможно.
Он задумался:
– Хорошо. Не хотите подарка – не надо. Пусть все это полежит у вас. Читайте, смотрите, получайте удовольствие. А? Давайте так. Потом я их заберу.
– Но где я все размещу, – с сомнением произнесла Варя, – тоже будут где-то под столом или под кроватью.
– У вас нет книжного шкафа?
– Есть, но он заполнен.
– Вам привезут книжный шкаф! Да, да. Я куплю простенький шкафик. И вам его привезут. У меня негде поставить, вы видите.
– Ну что ж, – неуверенно сказала Варя, – если вы так настаиваете…
– Да, да, Варенька, настаиваю, – оживился Михаил Юрьевич, – я задыхаюсь от книг, от журналов. Вы поможете мне.
17
Они встретились со Скоблиным в «Отеле путешественников» в маленьком городишке Эгревиль, в семидесяти километрах от Парижа. Скоблин запоздал – в машине забарахлил мотор, пришлось останавливаться в Гретце.
Уселись в углу веранды, пустой в этот полуденный час, укрытой от солнца туго натянутым брезентовым тентом. Шпигельглас представил Шарока, назвав его Шаровским. Скоблин равнодушно пожал ему руку, держался холодно, независимо и, не дожидаясь вопроса Шпигельгласа, приступил к докладу.
Операцию проводит начальник политической полиции Гейдрих, непосредственное руководство возложено на Беренса. Беренс нуждался в подписанных Тухачевским подлинных документах, они хранятся в архиве немецкой разведки – абвер. Начальник абвера вице-адмирал Канарис отказался их выдать.
– Почему?! – нахмурился Шпигельглас.
– Абвер независим от политической полиции, Канарис не подчиняется Гейдриху. Канарис почувствовал, что его обходят в каком-то важном деле. Он имеет право, даже больше, обязан знать, для какой цели у него требуют документы, пусть даже пятнадцатилетней давности.
Речь шла, как понял Шарок, о документах начала и середины двадцатых годов, когда СССР и Германия тесно сотрудничали. Тухачевский вел переговоры и подписывал соглашения. Теперь старые документы потребовались для изготовления новых.
– Возможно, Канарис боялся подвоха против высших офицеров рейхсвера, – продолжал Скоблин, – ведь и их подписи значатся на этих документах. Канарис опасался, что СД может подставить ножку руководству армии, ведь его не посвятили в операцию с Тухачевским. Еще в январе Канарис получил от Рудольфа Гесса конфиденциальное письмо, содержащее приказ передать Гейдриху все архивные документы о прошлом германо-советского сотрудничества. Но Канарис упорствовал и под разными предлогами саботировал приказ Гесса.
У Шпигельгласа было каменное выражение лица. Своим ровным спокойным голосом он проговорил:
– В прошлый раз вы сообщили, что Гитлер одобрил операцию, даже пошутил: «Это будет наш рождественский подарок Сталину».
– Мой доклад опирался на абсолютно достоверные источники, – возразил Скоблин. – Если даже Гитлер сам прикажет Канарису передать документы, то должен объяснить зачем. Если не объяснит, значит, не доверяет. Канарису останется только подать в отставку. Поэтому Гесс и Гейдрих не вводили Гитлера в детали, он даже не знает, в каком архиве хранятся эти документы.
– Какой же выход? – спросил Шпигельглас.
– Выход нашел Борман, политический советник фюрера.
– Мне не надо объяснять, кто такой Борман.
Впервые на памяти Шарока Шпигельглас не сумел сдержать раздражения.
– Вы меня перебили, – холодно парировал Скоблин. – По совету Бормана Гейдрих направил ночью в архив два отряда полицейских. С помощью специалистов по взлому они нашли и забрали материалы и ко всему еще устроили пожар, чтобы замести следы. Материалы теперь у Беренса и Найуйокса, они работают с опытным гравировщиком. Через неделю документы будут готовы, но только на Тухачевского.
– А остальные?
– Якир, Уборевич и Корк бывали в Германии реже Тухачевского и не подписывали документы двадцатых годов. Исходных данных на них очень мало. Изготовление этих материалов соответственно потребует времени.
240 
