210 
Тирелл шагнул к нему, прижав к груди.
– Спокойно, мой мальчик, я ведь сказал тебе, что все это скоро минет. Сейчас ты должен думать лишь о предстоящей встрече. Сегодня у тебя великий день – ты вновь обретаешь мать…
Голос его вдруг изменился. Дэвид поднял к нему лицо и увидел, что этот непонятный человек плачет.
– Сэр Джеймс?..
Тирелл выпрямился, резко вскинув голову.
– Идем!
Переходы Вудстока были темны и пустынны. Их шаги гулко отдавались под каменными сводами. Миновав несколько коридоров, они оказались в большом зале. У открытого окна одиноко стояла женщина в темном платье. Врывавшийся в окно ветер развевал длинное покрывало. Она не обернулась на их шаги, и, лишь когда Джеймс подошел совсем близко и положил руку ей на плечо, она оглянулась.
Она залилась слезами и сквозь рыдания заговорила:
– Она все время была будто не в себе. Я так боялась за нее. Если бы у короля возникла хоть тень подозрения!..
– Король, – тихо произнес Тирелл.
– О нет-нет, она сама сделала это! Тебе не следовало покидать ее. Боже мой, неужели ты ничего не знал! Неужели она ничего не сказала тебе? Она ждала от тебя ребенка!
По его лицу прошла судорога. Он попытался что-то сказать, но не смог. Лишь что-то похожее на стон и рычание одновременно вырвалось из его груди.
Дебора продолжала:
– Она ничего не говорила мне о том, что задумала. Она все таила в себе. Я думала – она, как всегда, найдет выход. Анна Невиль всегда была такой сильной… А она… Святый Боже! Дева Мария! Если бы она сказала хотя бы одно слово! Я и подумать не могла, что она такое надумала!
И сквозь слезы Дебора поведала ему, что Анна два дня назад вдруг пожелала поохотиться с ястребом. Дебора обрадовалась, приняв это за добрый знак, попросила Несфильда, чтобы тот не посылал с ее величеством лишних стражников, чтобы королева могла как следует насладиться охотой. С ней отправился лишь Оливер. Их не было очень долго, а затем вернулся один Оливер. Он был страшно взволнован, спросил, не появлялась ли королева в замке, и признался, что потерял ее в лесу. Как? Она послала его искать в кустах упавшего с дичью ястреба, а когда он возвратился, ее не было на месте. Он не стал чрезмерно волноваться, решив, что Анна просто захотела побыть одна, уселся под вязом и принялся ждать. Но когда прошло больше часа, он забеспокоился, стал искать ее, звать. Потом, когда уже стало темнеть, не на шутку испугавшись, он кинулся в Вудсток за подмогой. Люди с факелами искали ее по всему лесу, пока кто-то не увидел ее, бледную как привидение, медленно идущей им навстречу. Она ничего не объясняла, лишь попросила доставить ее в замок.
Дебора не сразу поняла, что произошло. Анна была невероятно бледной, подавленной и никого не желала видеть. Лишь ночью баронесса услышала, как она призывно звонит в колокольчик, а когда прибежала, королева вдруг со страшным спокойствием сказала, что упросила ведьму Ульрику вытравить плод. И теперь у нее открылось сильнейшее кровотечение.
– О, сэр Джеймс! Почему вы не поспешили!.. Вы один могли остановить ее.
– Я ездил за головой Джона Дайтона, – словно во сне проговорил Тирелл. – И я не мог ехать быстрее из-за мальчика… Господи, я ведь привез Анне ее сына!
У Деборы вспыхнуло в глазах изумление, сменившееся страхом. У Тирелла было окаменевшее лицо, и она решила, что он, наверное, помешался. Лишь когда она увидела сидевшего в дальнем конце зала притихшего подростка, она сама растерялась, а когда он приблизился, слабо вскрикнула, прикрыв рукой рот.
– О Пресвятая Дева! О небесные ангелы и святые угодники! Этого не может быть!
– Это Дэвид Майсгрейв, – кладя руку на плечо ребенка, сказал Тирелл. – Он не погиб. Дайтон все это время прятал его в своем замке.
Лицо Деборы было все еще залито слезами, но она улыбнулась.
– Господи Иисусе! Как похож! Надо немедленно отвести его к королеве. – Она просияла, но уже в следующий миг закусила губы и закрыла ладонями лицо, и стала раскачиваться из стороны в сторону.
В это время на лестнице, ведущей в зал, послышались медленные шаги, мелькнул отблеск света. С факелом в руке, сгорбившись, медленно вошел Оливер. Он казался очень старым, двигался тяжело, пошатываясь и задевая своим крюком за стены.
– Тирелл? Ты здесь… – без интонации проговорил он.
Вставив факел в подставку в стене, он отвернулся и стоял, ни на кого не глядя. В этот миг к нему приблизился Дэвид.
– Оливер? Оливер Симмел? Я помню тебя. Ты из Нейуорта.
210 
