29 
Ричард с возвышенности оглядел равнину и вздохнул с облегчением, нигде не обнаружив одинокой всадницы. Развернув коня, он поскакал по гребню холма, а затем начал спускаться с крутого склона, изрезанного овечьими и козьими тропами. Внизу, в узкой извилистой щели, бежал в сторону болот бурный ручей. Здесь наконец Ричард увидел Анну.
Он так резко рванул поводья, что конь под ним взметнулся на дыбы, осел на задние ноги, заскользил по щебню и заржал.
Анна, неторопливой рысцой ехавшая вдоль ручья, оглянулась, заметила Ричарда и также остановила лошадь.
Какое-то время герцог, не отрываясь, глядел на нее. Анна держалась в седле удивительно ловко. Конь переступал под нею с ноги на ногу, и она грациозно покачивалась, положив на колено хлыст. Она помахала ему рукой и что-то крикнула. Слов он не разобрал.
«Крест честной, а ведь из нее и в самом деле выйдет великолепная герцогиня! Анна Невиль, дочь великого Делателя Королей…»
Ему и в голову не приходило, что что-то может ему помешать. Он знал, что так или иначе Анна станет его женой, но сейчас думал только о словах настоятельницы. Весна, солнце, бурлящие соки жизни – и женщина, которая по природе своей… Ричард усмехнулся, оборвав себя. Что ж, это только ему на руку. К тому же Анна так расцвела с этой весной… Эта красавица будет принадлежать ему одному – хромому, горбатому калеке, чьи мысли черны как ночь.
Он тронул поводья. Перебирая ногами и скользя по каменистой осыпи, конь начал спускаться по склону. Анна ждала его у ручья. Выбравшись на более пологий склон, Ричард пришпорил коня, и тот пошел галопом. Когда они оказались рядом, герцог рванул повод так, что брызнула пена.
Анна с улыбкой собиралась что-то сказать, но Ричард не дал ей времени. Бросив поводья, одной рукой он обхватил Анну за талию, второй сжал ее затылок и, притянув к себе, поцеловал. Ее губы были сомкнуты, словно обтянуты шелком, и Ричард испытал удовольствие, заставив их раздвинуться, подчиниться, пока его зубы не стукнулись о ее. Анна даже не сопротивлялась, слишком пораженная, потом вздрогнула и попыталась вырваться, упираясь в его плечо. Кони заволновались, но Ричард продолжал удерживать Анну, вынуждая ее перегнуться в седле, и, лишь когда ощутил резкую боль от укуса, охнул и разжал объятия. Их кони тут же разошлись, и Анна едва удержалась в седле.
Ричард коснулся губ и, прищурясь, посмотрел на Анну. Дыхание его стало тяжелым.
– Зачем же так?
Легкая боль не отрезвила его, а, наоборот, разожгла страсть, воспламенила желание подчинить ее. Герцог пожирал глазами гибкую, грациозную фигурку на белом скакуне.
Анна смотрела на него, дыша глубоко и ровно. Потом демонстративно вытерла рот рукавом. Лицо ее было бледным, зеленые глаза под темным бархатом головного убора казались особенно яркими и сверкали бешенством. Неожиданно она оказалась рядом и, перегнувшись через луку седла, наотмашь ударила Ричарда по щеке.
Увы, Ричард не слишком высоко ставил свою куртуазность. К тому же Анна задела прокушенную губу, и теперь он ощутил боль по-настоящему. В следующий миг он отвесил ей такой ответный удар, что Анна слабо вскрикнула и, наверное, упала бы на землю, если бы не успела упереться рукой в круп Миража. Какой-то миг оба смотрели друг на друга молча, сдерживая лошадей, которые приседали и рвались в стороны. Потом Анна намотала поводья на кулак и, с силой хлестнув коня, заставила его с места в карьер ринуться вдоль лощины.
– Чертова шлюха!
Ричард не тронулся с места, не оглянулся. Все-таки крепко она его ударила, даже и сейчас он чувствовал привкус крови во рту. Ну нет! Ей следует забыть их первую встречу в аббатстве Киркхейм. Он уже далеко не тот мальчишка, которого ей удалось обвести вокруг пальца.
Внезапно он стремительно оглянулся. Топот копыт Миража раздавался где-то в конце лощины, там, где над ней нависали крутые скалы и откуда была лишь одна дорога – на Мэлхемские болота. В тот же миг Ричард повернул коня и, подгоняя его шпорами и поводьями, галопом понесся следом.
Он увидел ее, лишь когда проскакал под скалами и выехал на пустошь. Переведя коня на рысь, Анна старательно объезжая болото, пересекала открытые заводи и заросли осоки и камыша.
– Анна! – закричал Ричард. – Анна, остановитесь немедленно! Там топи!
Но, казалось, звук его голоса только убыстрил ход ее коня.
– Упряма и безумна!
Он остановился и какое-то время наблюдал, как Анна, разбрызгивая воду, пересекает небольшую заводь. Затем она выехала на холм, миновала островок, заросший ольхой, и направилась в ту сторону, где виднелся уже начавший зеленеть тополь, у подножия которого высокий каменный крест указывал начало тропы через болота. Ричард знал, что именно такие кресты указывают положение самых опасных трясин.
29 
