Особенно,... 
104 
Ради статьи в «Бомонде» с фотографией на обложке стоило помучиться, но Лорел беседовала с Эриком уже несколько дней. Ему это порядком надоело, особенно сегодня, в воскресенье — единственный свободный день. Чтобы дать хоть какой-то выход раздражению, Эрик встал с одного из диванов, стоявших друг напротив друга в его роскошном номере, и подошел к окну; закурив сигарету, стал смотреть в парк. Порывы мартовского ветра раскачивали обнаженные ветви деревьев. От этой картины у Эрика защемило сердце от тоски по Калифорнии, хотя он не был там всего лишь месяц.
Наконец Эрик ответил на вопрос:
— Дэш и Хани поженились в конце восемьдесят третьего, более пяти лет назад. С тех пор я был слишком занят и особо не думал об этом. Кроме того, когда это произошло, я уже не участвовал в съемках сериала.
Эрик выпустил дым, и он рваными клубами начал растекаться по стеклу, смазывая, хотя и не закрывая целиком, отражение. Со времен «Шоу Дэша Кугана» черты его стали резче, лицо похудело, хотя нисколько не утратило мужской красоты. Во всяком случае, замкнутость и мрачная задумчивость двадцатилетнего Эрика Диллона после тридцати превратилась в зловещую соблазнительность, сделавшую тех отчужденных антигероев, которых ему частенько приходилось играть на экране, поистине неотразимыми.
Когда прозвучал очередной вопрос, внимание Эрика переключилось на автомобили, ползавшие далеко внизу по воскресному Манхэттену.
— Тем не менее, не будучи постоянным участником шоу Кугана, вы не раз высказывались по этому поводу.
Эрик отошел от окна и сел на диван напротив Лорел.
— Не я один высказывался. Если помните, к тому времени сериал уже четыре года шел на телеэкранах, и продюсеры готовили продолжение. Мы все рассчитывали получить большие деньги. А вместе с новостью о женитьбе Дэша и Хани все полетело к чертям. Россу Бэчерди пришлось прикрыть сериал.
— Да, грустно все это слушать,
— Деньги есть деньги. — Эрик устроился на полосатом диване удобнее. — Если бы я знал, как пойдет моя карьера, то, конечно, не расстраивался бы тогда так сильно.
— Думаю, выдвижение в номинации «Лучший актер» в нынешнем году сыграло в этом не последнюю роль. — Равно как и наличие круглого счета в банке.
— И вы решили простить влюбленным птичкам их прегрешения?
— Пожалуй, да.
— Вы поддерживаете с кем-нибудь из них отношения?
— Я никогда не был близок ни с Дэшем, ни с Хани. Вот с Лиз Кэстлберри встречаюсь время от времени.
— Куган все еще появляется в коммерческих роликах и на второстепенных ролях, но жизнь Хани окутана тайной, — продолжала Лорел. — Иногда ее видят на занятиях в университете Пеппердина, а так она, похоже, не часто покидает ранчо.
— И этим губит свой талант. Хани даже не представляла, как хорошо она играла. Хотя то, что она старается не попадаться на глаза, меня не удивляет. Ей основательно досталось от прессы.
— Она столько лгала о своем возрасте, что, когда наконец сказала правду, ей никто не поверил. То, что публика считала ее семнадцатилетней, когда она сбежала с Куганом, только подлило масла в огонь.
Эрик потушил сигарету в стоявшей рядом пепельнице.
— Хани не по своей воле скрывала свой возраст — это была затея Росса Бэчерди.
— Такое впечатление, что вы ее защищаете.
— С одной стороны, она пострадала ни за что, а с другой — они с Дэшем поломали жизнь многим людям.
— Но не вам.
— Не мне.
Лорел заглянула в лежащий на коленях блокнот:
— В последнее время у вас отличная пресса. Джин Сискел пишет, что видит в вас ведущего актера девяностых.
— Такое, конечно, приятно слышать, но подобные авансы кажутся мне несколько преждевременными.
— Вам всего тридцать один год. Впереди достаточно времени доказать, что критики правы.
— Или ошибаются.
— Но вы-то так не считаете?
— Да, я так не считаю.
— У вас, безусловно, достаточно уверенности в себе. Иначе бы вы вряд ли решились приехать в Нью-Йорк играть в «Макбете», не так ли? — Лорел бросила взгляд на диктофон, проверяя, не окончилась ли кассета.
Эрик приложил палец к губам.
— В шотландской пьесе.
Лорел вопросительно посмотрела на собеседника.
— Актеры считают плохой приметой называть эту пьесу ее настоящим именем. Это старое театральное суеверие.
Рот журналистки скривился в недоверчивой улыбке.
— Мне что-то не верится, что вы относитесь к суеверным людям.
104 
