129 
Уладив дело, Эли Кира уехал. Он проследит, чтобы утром необходимые сведения и бумаги были отправлены в первую очередь. На Восток послали трех гонцов. Первым должен был быть голубь, который долетит до Парижа, где с его лапки снимут послание и привяжут его к лапке другой птицы, которая полетит до следующего места назначения, где письмо будет передано следующей птице, и так далее, пока последний голубь не долетит до Стамбула. Два других гонца начнут свое путешествие морем, но только человек, следующий по южному маршруту, через Средиземное море, проделает весь путь на корабле. Другой человек доберется морем до Гамбурга, а оттуда поедет верхом, через немецкие государства до северных границ Оттоманской империи, и будет добираться до Стамбула.
Очень вероятно, что все три гонца Эли Кира благополучно доедут до Стамбула в положенные сроки, но подстраховаться всегда полезно. Когда Конн О'Малли доберется до столицы Оттоманской империи, там не будет никаких сомнений относительно того, кто он. На Кира можно было положиться.
Три старших брата О'Малли отсутствовали дома несколько последних дней, но когда корабли выходили из лондонского Пула, Брайан, Шон и Симус были на борту вместе с верными матросами. Правда, многие матросы в этот первый день выглядели усталыми. Учитывая свой небольшой опыт, Конн понимал, что предпочтет плыть с этими, обученными О'Малли и заслуживающими доверия матросами, чем с любыми другими.
Конн попрощался с сестрой и ее мужем в Гринвуде. В синих глазах Скай стояли слезы, когда она поцеловала его. Он смахнул рукой ее слезы и сказал с кривой ухмылкой:
— Единственная опасность, которая мне грозит, Скай, это морская болезнь.
Она ласково засмеялась.
— Ты был самым плохим мореходом из всех нас, а ты ведь сын Дубдхара О'Малли.
— Семя старика, вероятно, ослабло, когда я был зачат, Скай. Я получил все обаяние, которое Бог забыл дать моим братьям, но вместе с этим и слабый желудок.
— Не испытывай судьбу, Конн. Ты не поможешь Эйден, если погибнешь, а я знаю, что она жива. Я чувствую это! Обязательно передай мое письмо Осману. Скажи, что мне жаль, что я не смогла приехать сама, я стараюсь не противиться своей судьбе. Он поймет. — Она крепко обняла его, поцеловала в обе щеки и сказала:
— Да поможет, тебе Бог, братец, да поможет тебе пресвятая Богородица быстро возвратиться домой вместе с Эйден.
— Не беспокойся, Скай, — сказал он, — я вернусь с Эйден, обещаю. Со мной не случится того, что случилось с Найлом, если тебя беспокоит это. — Крепко обняв ее, он повернулся к зятю, и мужчины пожали друг другу руки.
— Она сказала все, — улыбнулся Адам, — но так она делает всегда. Удачи, парень! Вы оба скоро вернетесь к нам, я уверен в этом!
Гринвудская карета отвезла Конна в лондонский Пул, где его переправили на корабль Робби, совершенно новое « судно; на нем капитан из Девона предпринял свое первое плавание прошлой зимой. Корабль назывался „Счастливое путешествие“, и Робби раздувался от гордости; хваля его скорость и маневренность. Конн будет делить с Робби каюту капитана в этом путешествии.
Оглядывая просторную каюту, Клуни удовлетворенно улыбался.
— Да, нам будет удобно здесь, милорд, и я рад снова почувствовать палубу под ногами.
Конн ничего не сказал. До сих пор его желудок, казалось, справлялся с качкой, но не стоило искушать судьбу. Он чувствовал движение корабля, прокладывавшего путь среди пришвартованных судов и выходившего в Темзу.
— Думаю, мне надо выйти на палубу. Клуни, — сказал он. Он не заметил, что слуга ухмыльнулся. Тот знал про позор семьи О'Малли, поскольку желудок Конна всегда был предметом разговоров жителей Иннисфаны. На палубе он чувствовал себя хорошо, вдыхая запахи реки и в глубине души надеясь, что он и вправду перерос свою постыдную болезнь.
День выдался солнечным и теплым — ничто не предвещало наступающую осень. Легкий ветерок наполнял паруса, и корабль медленно и уверенно спускался по Темзе к открытому морю. Они миновали Стренд. Там, на покрытой пышной растительностью зеленой лужайке Гринвуда, стояли его сестра, ее муж и все слуги. Они махали руками, выкрикивая пожелания доброго пути и удачи ему и его флотилии из четырех кораблей. Он помахал им в ответ, глаза его увлажнились от душевного волнения. Он стоял, следя за ними, до тех пор, пока река не сделала поворот и они не исчезли.
Немного позже они прошли Гринвич, пустой и тихий в отсутствие двора. Это было любимое место королевы, и он понял, почему, когда рассматривал его с борта корабля, почувствовал, как сжалось его сердце, — именно там он впервые увидел Эйден. Там они поженились, и оттуда отправились в путешествие в столь любимый Эйден Перрок-Ройял. Он хотел, чтобы она невредимой вернулась домой. Он намерен найти ее, несмотря ни на какие препятствия. Разве не он говорил ей, что их любовь вечна? Он молился, чтобы она не забывала об этом, где бы она ни была.
129 
