66 
— Мы и без того слишком легко распоряжаемся чужими жизнями.
— Ничего не поделаешь. Мои люди это понимают. И не только мои. Все давно это сознают. Предоставьте мне остальное. Проведите с маркизом две недели или, если хотите, месяц. К этому времени все разрешится и вы с триумфом вернетесь домой.
— Значит, мне позволен маленький глоток счастья?
— Вы заслуживаете большего, и будь моя воля, я отдал бы вам весь мир.
Его взгляд был красноречивее любых слов, но голос звучал сухо и властно.
— Знаю, Григорий. И спасибо тебе, — мягко ответила она, понимая, что он испытывает в этот момент. Он ее опора и опекун, защитник и покровитель. — Через два дня мы можем сбежать?
— Я позабочусь, чтобы Пирс смог пробраться в конюшню без помех. И как только все будет подготовлено к вашему возвращению, пришлю телеграмму.
— К моему возвращению, — вздохнула она.
— Вы будете править, с наследником или без оного. Ребенок необходим только в том случае, если ваш муж по‑прежнему останется на троне.
София кивнула и поднялась.
— Помоги нам Бог в этой опасной игре за трон, — шепнула она.
Глава 3
Они покинули поместье двумя ночами позже. Пирсу удалось увести с конюшни трех лошадей. К утру они были уже на полпути в Лондон. Ненадолго остановившись в Долсени‑Хаус передохнуть, поесть и переодеться, они направились в Вудхилл, имение маркиза, и уже в темноте въехали в ворота. Ровно через пять минут дом сиял огнями и весь штат слуг стоял на голове, стараясь получше устроить хозяина и его прелестную гостью.
Княгине представили мажордома, экономку, управляющего и наконец, капеллана, Джона Райта, который с улыбкой сообщил:
— Мы с Хью дружили с самого детства. Он очень великодушен и щедр к арендаторам и всему приходу.
Княгиня сразу поняла, что священник тактично умолчал о менее благородных чертах характера маркиза.
Отдав необходимые приказания, хозяин повел гостью в свои покои.
— Так вот где ты собирался скучать, когда я тебя похитила!
— Это то место, где мы собираемся скучать, — поправил он, подходя сзади и заключив ее в объятия. — Вон за теми холмами деревня. Я завтра возьму тебя с собой и всем покажу, какая у меня возлюбленная.
— И ни один человек не спросит, кто я?
— Пусть гадают. Сама княгиня София разделила мою жизнь. Что еще им нужно знать? И если я люблю тебя, они тоже полюбят. Жизнь здесь очень проста, — объяснял он, исполненный невероятного довольства и покоя, особенно теперь, когда одного тепла ее тела было достаточно, чтобы поверить в рай.
— Звучит заманчиво, — согласилась она, накрывая его ладони своими.
— Здесь мы будем растить нашего ребенка. Наших детей. И если это безумие, не стоит приводить меня в чувство.
— И меня тоже, — всхлипнула она.
Дни мелькали один за другим, пронизанные солнечной радостью. Маркиз и княгиня были так счастливы, что жалели весь мир, которому не довелось испытать ничего подобного. Они проводили каждую минуту вместе, в гармонии, которую воспевают лишь поэты в лирических стансах и сонетах, а реалисты провозглашают несуществующей. Иногда они все дни проводили в постели и любили друг друга до изнеможения, бывало и так, что оба вставали на рассвете и шли гулять или объезжали поместье, сады, окрестности. И повсюду люди провожали их взглядами: завистливыми, восхищенными, потрясенными. Такое счастье казалось невозможным, невероятным.
Через две недели, когда княгиня, заметив, что ее женское недомогание так и не началось, застенчиво сообщила об этом маркизу, тот решил созвать всю округу и устроить праздник.
— Мы объявим, что это в честь какого‑нибудь святого, придумаем что‑нибудь, — пообещал он, радостно улыбаясь. — Я не хочу тебя смущать.
Но внимательные глаза окружающих подмечали малейшие детали их отношений, и хотя все веселились, танцевали, ели и пили, многие стали свидетелями нежной заботы маркиза о княгине. Он обращался с ней, как с фарфоровой куклой, и догадаться о причине было несложно. Отсчет дней начался.
— Теперь ему придется жениться на ней, — строго заметила подвыпившая экономка, успевшая опрокинуть несколько бокалов лучшего вина маркиза, — иначе его наследник лишится законного титула.
— Но она уже замужем, — возразил главный конюх, окидывая экономку презрительным взглядом.
66 
