очень нудно 
117 
Наконец этот день настал. Они перебрались через ров и, пройдя через боковые ворота, попали в совершенно иной мир. Изабель поняла, как тяжело Моргану было видеть, во что превратилось его родовое гнездо. Было разрушено все, что он когда-то любил.
Они прикрыли лица платками, чтобы защититься от запаха смерти. Хотя канюки, кошки и вороны сделали все возможное, чтобы уничтожить всякое напоминание о чуме и сражении.
Морган и Изабель шли по руинам, ведя за собой осла и не отпуская далеко собаку. Изабель с удивлением обнаружила, что несколько крыльев замка пожар совершенно не затронул. В тот страшный день, когда Изабель выскользнула из горящего дома, она была уверена, что сгорело все. Вся красота исчезла: деревянная резьба, настенные росписи, дорогие гобелены, бархатные драпировки… Большая часть мебели была разломана или растащена воинами Родри. Изабель увидела, что многое было брошено прямо во дворе, — вероятно, больные захватчики были не в силах унести награбленное.
Они собрали еду, которую удалось найти. Почти все северное крыло осталось целым. В некоторых местах прекрасно сохранилась деревянная отделка. Правда, она потемнела от копоти. Здесь были столы, кресла, кровать…
Изабель с Морганом остановились, поняв, что вся эта мебель оказалась здесь не случайно. Ее кто-то собирал. И это был друг. Потому что, когда они бродили среди руин, враг уже мог убить их.
Морган громко окликнул поселившихся здесь. Эхо разнесло его голос по всей крепости. Никого. Он снова крикнул, и они стали ждать. Вдруг их собака зарычала. Они обернулись и увидели нескольких оборванных и обросших человек, появившихся из руин.
Это были воины из Ллисвена! Морган радостно поприветствовал их, а они упали перед ним на колени и заплакали от счастья. Они думали, что он погиб в огне. Все это время мужчины один за другим выбирались из своих потаенных мест, пока не объединились здесь, на этих обгоревших останках крепости.
— Есть и другие, милорд. Даже те, кто выжил после чумы. Они живут внизу у самого устья реки.
— Люди из Ллисвена?
— По большей части да. — Мужчины переглянулись, словно что-то обсуждая, а потом, видимо, приняв решение, выдвинули вперед Томаса.
— Вы собираетесь отстраивать Ллисвен, лорд Морган?
— Хотелось бы. Но здесь слишком много нужно сделать, чтобы жить в безопасности. Это большая работа.
— Помогут все, кто остался в живых. Мы сообщим остальным, что видели пас.
— Прежде всего надо убрать тела, — сказал Морган, показав в сторону покинутого лагеря у стен крепости. — Не знаю, как это сделать без риска для жизни. Но их нужно сжечь.
— Здесь помогут те, кто выжил после чумы. Они уже не заразятся.
Морган согласился с этим предложением.
— А какие-нибудь животные остались?
— Две коровы, пара коз. Видели цыплят на холме, — улыбаясь, сообщил один мужчина. — Думаю, у нас все наладится.
Трудно было поверить, что эти люди выжили. Эти исхудалые, обросшие оборванцы были непохожи на самих себя. Тут Изабель взглянула на Моргана и рассмеялась. Он был настоящим главарем шайки, потому что выглядел совсем как они.
В приподнятом настроении они возвращались назад, в пещеру. Изабель согласилась с Морганом, что нужно восстановить Ллисвен. Горячее желание иногда гораздо лучше помогает выздоровлению, чем любые настои и мази. Они решили перебраться в Ллисвен, как только там все вычистят и починят крышу. Северное крыло не так сильно пострадало, поэтому лучше начать восстановление с него.
Когда они поднялись на холм, Моргана почти оставили силы. Рана в боку начала кровоточить. Встревоженная Изабель заставила его лечь. Морган прижал ее к себе. Изабель покрывала поцелуями лицо и шею Моргана. Его борода щекотала ее лицо. Она улыбнулась:
— Ты похож на лесного старика. Бороду надо сбрить.
Морган гладил лицо Изабель и смотрел на нее так, словно видел в первый раз. Волосы Изабель спутались, одежда порвана, но для него она была самой красивой женщиной на свете.
Он нежно дотронулся до ямочки возле ее рта, до маленькой родинки на щеке.
— Да, ты действительно моя Изабель, — прошептал он, вздохнув от счастья.
— А ты сомневался в этом? — спросила она, целуя его веки и скулы. — Я знаю, что моя одежда плоха. Но в душе я все та же. Из любви к тебе, дорогой, я все перетерпела. Ты знаешь, я даже не могла отойти от тебя. Мы превратились в одно целое.
— Спасибо тебе, родная, — прошептал Морган. На глаза у него навернулись слезы. Это были слезы любви и благодарности за все, что она для него сделала.
117 
