102 
Ее охватила паника. После бессонной ночи стало ясно только одно: ей нужны деньги. Еще. С деньгами она может спрятаться от Алексея. Без них это невозможно. Торопливо шагая по улицам Нима, Флер не могла избавиться от ощущения, что он за ней наблюдает. Он мерещился ей возле дверей, в отражениях витрин, в лицах, мелькавших на улице. Прижимая к себе сумку, она бежала к железнодорожной станции.
Когда Алексей увидел, что произошло с его замечательным «бугатти», он впервые осознал, что смертей. Из-за легкого паралича правая сторона его тела не действовала почти два дня. Он закрылся в комнате и ни с кем не виделся.
Большую часть времени Алексей спокойно лежал, держа в левой руке носовой платок. Иногда он смотрел на свое отражение в зеркале на противоположной стене комнаты.
Правая сторона лица обвисла.
Вообще-то было почти незаметно, выдавал только рот.
Как он ни старался, он не мог удержать вытекающую из угла рта слюну. Каждый раз, поднося платок стереть ее, он понимал, что такого рта он никому никогда не простит.
Паралич постепенно отпускал, и когда Алексей смог владеть собой, он обратился к докторам. Они сказали, что он перенес небольшой удар. Предупреждающий. Приказали сбавить нагрузки, не курить, следить за диетой. Они упомянули о высоком давлении.
Алексей терпеливо выслушал, потом отправил эскулапов с миром.
В начале декабря Алексей Савагар выставил на аукцион свою коллекцию автомобилей. Машинами заинтересовались покупатели со всего мира. Ему посоветовали не присутствовать на торгах, но он пренебрег советами. Он хотел видеть, как уходит каждая машина; он изучал лица покупателей, сохраняя их в памяти навсегда.
После аукциона Алексей разобрал музей камень за камнем.
Флер сидела за обшарпанным столом в углу студенческого кафе в Гренобле и доедала второе пирожное, такое же липкое и чересчур сладкое, как первое. Она подбирала все крошки, склеивала и отправляла в рот. Уже больше года еда доставляла ей удовольствие, и когда джинсы плотно обтянули ее, а на ребрах нарос жирок, за который она могла уже ухватить себя, Флер ощутила противоречивое удовлетворение. Блестящая Девочка исчезла. Каким бы стало лицо Белинды, если бы она увидела свою драгоценную дочь! Потолстевшая, с общипанными волосами, отвратительно одетая. И лицо Алексея… Казалось, она слышит презрение в его вкрадчивых, сладких словах, похожих на испортившуюся конфетную начинку.
Флер тщательно сосчитала деньги и вышла из кафе, потеснее стянув воротник на мужской парке. В то утро шел снег, было темно и холодно, и она поглубже натянула шерстяную шапочку, желая защититься от холода, а не от страха, что ее узнают. Такого не случалось уже несколько месяцев. Перед кинотеатром выстроилась очередь, она встала в конце, а за ней столпилась группа американских девочек. Из разговора она поняла, что они студентки, приехали учиться по обмену, их произношение резало ухо. Флер уже не помнила, когда в последний раз говорила по-английски.
Несмотря на холод, ладони Флер вспотели, и она поглубже засунула руки в карманы парки. Год — вполне достаточный срок для бегства. Сегодня она наконец решила не прятаться от своего прошлого. У нее ведь осталось мужество? Ведь осталось же? Но стоило взглянуть на афиши, как Флер делалось нехорошо. Она не могла представить, что когда-то придет в кино и высидит весь фильм.
Сначала она говорила себе, что не будет читать отзывы о фильме, но потом начала и не могла остановиться: читала все подряд.
Критики были к ней добрее, чем ожидала Флер. Некоторые называли ее игру обещающим дебютом. А один убил ее наповал своим высказыванием: «Какая-то обжигающая химическая реакция происходит между Корандой и Савагар». Но только Флер знала, у кого остался ожог от этой «реакции».
Стоя возле кинотеатра в ожидании начала, она услышала, как молоденькая француженка принялась подтрунивать над своим спутником.
— А ты не боишься, что сегодня вечером я даже не посмотрю в твою сторону? Я два часа проведу в обществе Джейка Коранды.
Он взглянул на афишу, потом на девушку.
— По-моему, это тебе стоит поволноваться. Ты будешь смотреть на своего Коранду, а я в это время — на Флер Савагар. Жан-Поль видел этот фильм на прошлой неделе, и с тех пор ни о чем не может больше говорить. Только о ее потрясающем теле.
Флер сжалась. Втянув голову в плечи, прячась в воротник парки, она прошла мимо них в зал и села в последнем ряду. Свет начал гаснуть, ей ужасно захотелось убежать, но она знала, если сейчас убежит, то никогда уже не сможет остановиться. Она должна высидеть фильм. Она должна посмотреть в лицо образу на экране. Может, тогда она сможет посмотреть в лицо самой себе.
102 
