Последние отзывы

  15  

Молодой служащий метро смотрел на все это, стоя рядом. На нем лица не было. Еще бы: старший товарищ у него на глазах балансирует на грани жизни и смерти. Он только кричал исступленно: осмотрите его скорее, посмотрите скорее. Я уже сам забеспокоился: что же это получается, мы ждем битый час. А от них — ни слуху, ни духу. Потом я вернулся на место происшествия. С тех пор ни разу не бывал в больнице «Эйч» и не виделся с тем молодым работником метро.

Только узнал, что той же ночью Такахаси умер. Жаль его. Умер человек, которого я вез…

Гнев к «Аум Синрикё»? Это даже не гнев. Чего смеяться. Они говорят, что действовали по указке Асахары. Но это их рук дело, поэтому пусть знают, что им могут присудить смертную казнь.

Я часто ездил по работе в деревню Камикуйсики. Из верующих, что там жили, словно вынули душу. На лицах нет выражения: не плачут, не смеются. Прямо как маски театра «Но». Это у них называется контроль над чувствами. А их руководство — совсем другое. У них есть и выражение, и мысли. Они плачут и смеются. И никакому контролю над чувствами не поддаются. Они дают указания. Сплотившись вокруг Асахары, хотят власть захватить в этом их государстве. Как бы они ни оправдывались, нет им оправдания. Будет правильно, если их всех казнят.

По работе я объездил разные места. Был на месте землетрясения в Кобэ. Но зариновая атака — нечто особое. Это настоящий ад. Действительно, возникали вопросы касательно этики работы журналистов, но эти-то уж точно знают, насколько все было ужасно.

Тойода-сан родом из префектуры Ямагата. На работу в метро он, как ни странно, поступил именно 20 марта. 1961 года. После окончания старшей школы работы в провинции не нашлось, и он буквально с пустыми руками приехал в Токио. Особой страсти к метро не питал, просто его познакомил с кем-то один из родственников, и он поступил на работу. И тридцать четыре года проработал станционным смотрителем. В его речи по-прежнему слегка улавливается диалект Ямагаты. Я не хотел бы выводить какие-то стереотипы характеров людей по месту их происхождения, но он сразу производит впечатление жителя северо-востока, способного с упорством противостоять трудностям.

Признаться, пока я беседовал с этим человеком, в моей голове крутилась фраза «этика труда». Можно переименовать в «гражданскую этику». После 34 лет работы кажется, что приобретенные за это время моральные ценности стали его гордостью и опорой в работе. Он и с виду — добропорядочный работник и добропорядочный гражданин.

Это не более чем предположение, но мне кажется, что двое коллег Тойоды-сан, попытавшихся на станции Касумигасэки линии Тиёда ликвидировать пакет с зарином и, к сожалению, лишившихся жизни, в той или иной степени придерживались схожих взглядов на эту этику.

Чтобы оставаться в форме на работе, требующей немало сил, он по-прежнему закаляет тело — два раза в неделю устраивает пробежки. Участвует в ведомственных соревнованиях по бегу. Говорит, приятно попотеть, забыв о работе.

Около четырех часов продолжался неприятный для него разговор. И все это время с его уст ни разу не сорвались жалобы или слова горечи. Он говорит, что, преодолевая собственную слабость, хотел бы поскорее забыть об этом происшествии, но это, судя по всему, не так-то просто. Уж больно явственно то, с чем ему предстоит сражаться в дальнейшем, — и непомерно. По крайней мере, мне так показалось.

После интервью с Тойодой-сан всякий раз, спускаясь в метро, я внимательно слежу за работой станционных смотрителей. И считаю, что это действительно работа непростая.

Оговорюсь сразу, мне не особо хотелось бы беседовать на эту тему. Накануне происшествия мы с погибшим Такахаси ночевали на станции. В день происшествия я оставался ответственным за обслуживание линии Тиёда, и за это время погибло два моих товарища по работе. Люди, с которыми мы ели из одного котла. Разговоры об этом событии невольно заставляют меня вспоминать. Вспоминать то, что не хотелось бы… честно говоря.

Понятно. Я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду. Мне самому неудобно расспрашивать вас о таких вещах. По возможности мне бы не хотелось бередить зарастающую рану. Но мне хочется, чтобы как можно больше имевших отношение к этому инциденту людей поделились своими непосредственными воспоминаниями, которые я хотел бы объединить в одну книгу. Мне хотелось бы как можно точнее передать как можно большему количеству людей, что же произошло с теми, кто волей случая оказался в токийском метро 20 марта 1995 года.

  15