Лёгкий, ненавязчивый романчик 
156 
Отец Орик выступил вперед, чтобы представить Велвет, когда она вошла в столовую.
— Ваше превосходительство, представляю вам Велвет Гордон, графиню Брок-Кэрнскую, которая будет вашей гостьей, пока ее брат не вернется и не покончит с нашим делом. Она — единственная дочь лорда и леди де Мариско.
Велвет склонилась в изящном реверансе.
— Ваше превосходительство, — сказала она.
Он поклонился, но его глаза не отрывались при этом от ее груди.
— Вы вдова, мадам? — спросил он вместо приветствия.
— Да, милорд.
— Дети?
— Нет, милорд. Господь нас не сподобил, а наш брак был недолог.
— Вы напоминаете мне вашу мать, хотя и не очень похожи на нее, — сказал губернатор. — Леди де Мариско — очень красивая женщина.
— Мой отец ей не уступает, я никогда не видела более красивых мужчин, — гордо сказала Велвет.
— Ваш отец, мадам, очень беспокойный человек, да и ваша матушка, при всей ее красоте, тоже причинила нам массу неприятностей.
Подали ужин. Велвет ела автоматически, даже не замечая, что именно она ест. Губернатор больше не обращал на нее внимания, быстро говоря о чем-то на своем языке с иезуитом. Когда с едой было покончено, она вежливо пожелала им обоим спокойной ночи и, сопровождаемая слугой, повернулась, чтобы проследовать в свои покои. И пока она шла к двери, все время чувствовала спиной взгляд губернатора.
Пэнси стало лучше, она подкрепилась свежими фруктами.
— Я понятия не имею, как называется половина из них, миледи! — Она рассмеялась. — Но все фрукты были очень вкусные, и я решила, что уж коли их принесли для вас, то их можно спокойно есть.
Обе женщины были утомлены, так что отправились спать пораньше, Велвет — на постель, а Пэнси — в гамак, Велвет так и не поняла, что именно ее разбудило, но, открыв глаза, она вдруг увидела дона Сезара, стоявшего над ее кроватью в окружении нескольких туземных слуг. Прежде чем она смогла крикнуть, ее вытащили из кровати. Ее первой реакцией была ярость. Да как они смеют прикасаться к ней! Но гнев быстро сменился испугом, когда губернатор спокойно протянул руку и сорвал с нее тонкую шелковую ночную рубашку. Ее глаза расширились, а из горла вырвался сдавленный крик возмущения и удивления.
— Прекрасно! — прошептал он почти молитвенно, не обращая внимания на ее крик. Он стоял перед ней, положив руки ей на грудь, потом провел ими по ее телу и обхватил за талию. — Я надеюсь, вы понимаете, что я лишаю себя многих удовольствий, отсылая вас Властителю, мадам. У него, насколько мне известно, никогда не было в гареме европейских женщин, да еще с такой кожей. Вы будете первой. — Он провел рукой по ее животу, а потом ощупал сзади одну из ее ягодиц. — Превосходно! Просто великолепно! Какая у вас гладкая молодая кожа! — Он дотронулся до ее каштановых волос. — Какие они мягкие, — сказал он как бы про себя, — и как подходят к цвету ваших изумрудных глаз. Вы действительно очень хороши, мадам, и, пожалуй, даже более красивы, чем эта сучка, ваша мать. Велвет от злости окаменела.
— Как вы смеете, милорд! Как вы смеете так говорить о моей маме!
— Ваша мама! — зашипел он, и в уголках его губ появились пузырьки слюны. — Я предложил вашей маме честь моего покровительства. В отличие от вашего отца и его команды, сплошь состоявшей из еретиков, которых я заточил в темницу, вашу маму я привез сюда, поселил в комнатах, примыкающих к моим собственным апартаментам. Она выставляла напоказ передо мной свою красоту самым бесстыдным образом, насмехаясь надо мной и выводя меня из себя! — Его черные глаза затуманились от воспоминаний, в их глубине появилась затаенная боль. Лицо его исказилось бешенством. — Я хотел ее, а она меня отвергла! Она сказала, что я не способен на истинное желание, что я — жалкая пародия мужчины, что она лучше сгниет в тюрьме, чем отдастся мне! Стерва! Она осмелилась плюнуть мне в лицо!
— Молодец мама! — смело воскликнула Велвет, а Пэнси одобрила свою госпожу.
Выведенный из себя, губернатор с размаху влепил Велвет пощечину, как бы мстя ей таким образом за Скай. Потом улыбнулся, показав мелкие острые желтоватые зубы:
— Возможно, такая сила духа и понравится Великому Моголу, моя дорогая.
— Вы сошли с ума, сэр? — спросила она. — Как вы смеете врываться в мои покои и вести себя подобным образом?
— Сегодня ночью вы отправитесь в путешествие в Лахор, столицу Акбара, Великого Могола, — сказал ей дон Сезар. — Вы будете моим подарком ему. В его гареме несколько тысяч наложниц, но, если вам повезет, вы понравитесь ему. Говорят, Акбар очень неравнодушен к красивым женщинам, а у него никогда не было наложницы-европейки. Так что вы будете большой редкостью! Он же останется у меня в долгу благодаря вам, а я таким образом рассчитаюсь с вашей бесстыжей матерью.
156 
