Особенно,... 
104 
Не выдержав, Пол обернулся к ней, и она прочла в его взгляде неизъяснимое страдание.
– Ариана, они мучили тебя?.. Я имею в виду фашистов… Неужели они…
Видя в его глазах неподдельную любовь, Ариана прослезилась, поцеловала его и покачала головой:
– Нет, Пол, они не сделали со мной того, о чем ты подумал.
Но ночью, когда Пол услышал донесшийся из ее спальни крик, он решил, что Ариана солгала. Каждую ночь ее мучили кошмары, но на сей раз Пол не выдержал. Хватит Ариане жить войной, которая уже кончилась. Бесшумно ступая, Пол подошел к двери ее спальни и заглянул внутрь. Ариана сидела на постели, закрыв лицо руками, и тихо всхлипывала. Горела ночная лампа, в руках у девушки была маленькая книга в кожаном переплете.
– Ариана! – позвал он, и она подняла голову.
Такой он никогда ее еще не видел. Лицо девушки было искажено страданием, и Пол утратил дар речи. Он сел рядом с ней, обнял и стал ждать, пока утихнут рыдания.
Ариане приснился Манфред. Он лежал мертвым возле рейхстага. Рассказать об этом Полу было совершенно невозможно. Успокоившись, она долго сидела, положив голову ему на плечо. Пол взял у нее из рук томик, взглянул на заголовок.
– Шекспир? Слишком интеллектуальное чтение для столь позднего часа. Неудивительно, что он довел тебя до слез. Я от Шекспира тоже волком вою.
Ариана улыбнулась сквозь слезы и покачала головой:
– Это не настоящая книга. Я увела ее из-под носа у нацистов… В ней все мое состояние.
Она взяла у него томик Шекспира, показала Полу тайник.
– Это драгоценности моей матери. – У нее на глазах вновь выступили слезы. – Все, что у меня осталось…
Пол увидел несколько колец, причем два из них – изумрудное и бриллиантовое – были очень хороши, однако приставать к Ариане с расспросами он не решился. Девушка была слишком взволнована.
У Арианы хватило осмотрительности спрятать фотографии Манфреда за подкладку сумочки, но сейчас она вспомнила о них, и по ее лицу снова потекли слезы. Почему она должна прятать фотографии собственного мужа?
– Тише, Ариана, успокойся. – Пол обнял ее дрожащее тело. – Ничего себе камешки. Неужели ты их увела из-под носа у фашистов?
Ариана горделиво кивнула, а он поднес к глазам кольцо с огромным изумрудом.
– Потрясающая работа.
– Да? – улыбнулась Ариана. – Кажется, оно осталось от бабушки, но точно не знаю. Мама носила его все время. – Она взяла перстень с бриллиантом. – А на этом инициалы моей прабабушки.
Буквы были так затейливо выгравированы, что человеку несведущему разглядеть их не удалось бы.
Пол взглянул на Ариану с явным уважением.
– Поразительно, что у тебя не стащили эти кольца на пароходе.
«Да и на иных этапах твоего пути», – мысленно добавил он. Пол подумал, что Ариана проявила незаурядную изобретательность и мужество, сохранив эти камни. Впрочем, он и так знал, что она умная и храбрая.
– Я никому бы их не отдала. Сначала им пришлось бы меня убить.
Заглянув ей в глаза, Пол понял: она не преувеличивает.
– Нет ничего на свете, ради чего стоило бы жертвовать жизнью, – серьезно сказал Пол. – Я научился этому на собственном опыте.
Ариана медленно кивнула. Манфред говорил ей то же самое. Ради чего же он тогда погиб? Когда она вновь подняла глаза, от них веяло зимней стужей. Пол потянулся губами к ее щеке, и Ариана не отстранилась.
– Ну ладно, спи.
Он нежно улыбнулся и уложил ее на подушку. А Ариана уже раскаивалась, что позволила ему поцеловать себя. Делать этого не следовало. Однако когда Пол вышел, Ариана надолго задумалась – о войне, о Поле, о том, что Манфред, наверное, сказал бы то же самое. Конечно, Пол Либман очень молод, но он уже настоящий мужчина.
Глава 36
На следующее утро за завтраком Рут обратила внимание на то, что Ариана бледнее обычного.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
После ухода Пола девушка уснула очень нескоро – ее мучило чувство вины, она считала, что не имеет права подавать молодому человеку надежду на взаимность. Ведь пройдет немного времени, он привыкнет к мирной жизни, встретится со старыми друзьями, и тогда она, Ариана, уже не будет казаться ему столь привлекательной. Пока же Пол похож на большого доверчивого щенка, обидеть которого кажется совершенно невозможным. Ариана злилась на себя, на свою податливость. Но Пол был так добр с ней минувшей ночью, и в конце концов она всего лишь слабая женщина… Взгляд ее огромных глаз был так грустен, что Рут встревоженно нахмурилась:
104 
