92 
Рут смотрела на мужа с мольбой.
– У каждого из них свое горе, – мягко возразил он. В последнее время поступало все больше и больше фактов, свидетельствовавших о преступлениях, которые совершались в нацистских концлагерях. – Невозможно всех беженцев поселить у нас дома.
Однако мысленно он отметил, что за все время работы в Женском обществе взаимопомощи Рут впервые захотела взять кого-то к себе домой.
– Сэм, прошу тебя…
– А как же Джулия и Дебби?
– А что такое?
– Ну, все-таки совершенно чужой человек в доме…
– Интересно, как бы себя чувствовали Джулия и Дебби, если бы потеряли свою семью? Вряд ли мы их с тобой хорошо воспитали, если они не способны сочувствовать чужому горю. Только что закончилась война. Девочки должны это понять. Мы не можем оставаться в стороне.
– Мы и так не остались в стороне…
Сэм Либман подумал о погибшем сыне.
– Ты слишком многого от нас хочешь, Рут. Как к этому отнесется Пол, когда вернется домой? Ему тоже вряд ли понравится, что рядом чужой человек. Ведь у мальчика покалечена нога… – Сэм запнулся, но Рут поняла, о чем он сейчас думает. – У Пола, как тебе известно, и без того будет достаточно потрясений. Мне кажется, присутствие незнакомой девушки не пойдет ему на пользу.
Рут улыбнулась своему мужу:
– Может быть, это как раз окажется кстати. Я, например, вполне это допускаю.
Супруги Либман знали, что дома Пола ждет весьма неприятное известие.
– Но дело, собственно, не в этом, – продолжила Рут. – Главное – сама девушка. Места у нас для нее хватит. Если бы ты разрешил перевезти ее к нам, хотя бы на время…
– Надолго ли?
– Не знаю, Сэм. Думаю, на полгода или на год. У нее нет ни семьи, ни имущества, вообще ничего. Но она достаточно образованна и прилично говорит по-английски. Со временем, когда состояние шока минует, можно будет подыскать ей работу, и тогда она сможет жить самостоятельно.
– А если не сможет, тогда что? Она навечно поселится у нас в доме?
– Конечно, нет. Думаю, с ней можно будет об этом поговорить. Мы с самого начала предложим ей пожить у нас шесть месяцев, а затем продлим этот срок еще на шесть месяцев, если понадобится. Но девушка будет знать, что год – это крайний срок.
Сэм понял, что сражение проиграно. Так уж получалось, что жена всегда одерживала над ним верх, даже когда он был уверен, что настоял на своем.
– Миссис Либман, ваш дар убеждения меня пугает. Слава Богу, что вы не работаете на какую-нибудь конкурирующую фирму.
– Это означает, что ты согласен?
– Это означает, что я подумаю. – Немного помолчав, Сэм спросил: – Так где она?
– В больнице Бет-Дэвид. Ты хочешь ее навестить? – Рут Либман улыбнулась, а ее муж вздохнул и отложил сигару.
– Попробую, может быть, получится сегодня вечером по дороге домой. Имя «Либман» для нее что-нибудь значит?
– Да, я провела у нее все утро. Просто скажи ей, что ты муж Рут.
Тут она заметила, что Сэм чем-то обеспокоен.
– Что такое?
– Она инвалид?
Рут подошла к нему, погладила его по щеке.
– Разумеется, нет.
Ей нравилось, когда она замечала у мужа какие-то слабости – это лишь делало его в ее глазах более привлекательным, более человечным, еще явственнее подчеркивало силу его характера. В такие мгновения Рут любила мужа еще сильнее. Она лукаво посмотрела на него.
– По правде говоря, девушка очень хороша собой. Но она ужасно одинока. Думаю, ты сразу это увидишь. Такое ощущение, что она навсегда утратила надежду.
– Это неудивительно, если вспомнить, через что ей пришлось пройти. Вряд ли она способна кому-нибудь доверять. После всего, чему фашисты подвергли этих людей…
Глаза Сэма Либмана вспыхнули огнем. Он каждый раз приходил в неистовство, когда думал о том, что эти сволочи натворили в Европе. Когда Сэм впервые прочел отчет о преступлениях, совершенных в Освенциме, он заперся у себя в кабинете, долго думал и молился, а потом прорыдал всю ночь.
Еще раз взглянув на Рут, он взялся за котелок.
– А тебе она доверяет?
Немного подумав, жена ответила:
– Мне кажется, да. Конечно, до такой степени, до какой она вообще способна на доверие в своем нынешнем состоянии.
– Ну хорошо. – Он взял портфель. – Я с ней встречусь.
Супруги вместе дошли до лифта.
– Я люблю тебя, Рут Либман. Ты чудесная женщина. Я действительно тебя люблю.
Вместо ответа она нежно его поцеловала, и в этот миг двери лифта распахнулись.
– Я тоже люблю тебя, Сэм. Так когда я услышу от тебя ответ?
92 
