98 
Сидя в комнате Пола и орудуя иглой, Ариана пыталась представить, каков он – будущий обитатель этой комнаты. Она знала, что Пола обожают родители и сестры. Еще она знала, что он примерно ее лет. С фотографий, висевших на стене, на нее смотрел высокий улыбающийся юноша атлетического телосложения. Широкие плечи, озорной огонек в глазах. Парень выглядел довольно симпатичным. Что ж, вскоре ей предстоит с ним познакомиться. Ожидалось, что Пол вернется домой в субботу. Домашние ждали его с нетерпением – в особенности теперь, когда он остался единственным сыном. Рут рассказала Ариане про Саймона, и та отлично понимала, что после смерти старшего сына младший стал для матери во сто крат дороже. Знала Ариана и то, что Пола по возвращении ждет тяжелый удар.
Рут рассказывала, что два года назад, когда Пол отправлялся на войну, он всецело находился под влиянием старшего брата, хотел быть похожим на него. Все, что ни делал юноша, было подражанием Саймону. Перед тем как уйти в армию, Саймон обручился. Пол решил последовать его примеру и сделал то же самое. Невестой его стала девушка, которую он знал с детства.
– Очень милая девочка, – со вздохом рассказывала Рут. – Но им обоим было всего по двадцать лет. Правда, Джоанна во многом взрослее Пола.
Ариана уже догадалась, что последовало дальше.
– Полгода назад Джоанна вышла замуж за другого. Конечно, это не конец света, но… – Рут страдальчески нахмурилась. – Джоанна не сообщила об этом Полу. Мы-то думали, что она ему напишет, а недавно выяснилось, что у нее не хватило духу.
– Так он ничего не знает? – сочувственно ахнула Ариана.
Рут горестно покачала головой.
– Господи Боже! – не могла успокоиться Ариана. – И вы должны будете ему сказать об этом, когда он вернется?
– Да. Хотя мне ужасно этого не хочется.
– А его бывшая невеста? Может быть, она расскажет ему обо всем сама? Ей даже не обязательно сообщать Полу, что она вышла замуж. Пусть просто скажет, что помолвка расторгнута, а об остальном он узнает впоследствии…
Рут горько усмехнулась:
– План отличный, но проблема в том, что Джоанна на девятом месяце беременности. Так что придется мне и Сэму эту неблагодарную роль брать на себя.
Это обстоятельство омрачало радость предстоящей встречи. Ариана все время думала, как Пол воспримет такую новость. От его сестер она знала, что по характеру он вспыльчив и нетерпелив. И еще Ариану беспокоило то, что в доме появится новый, незнакомый человек. Причем если о нем она все-таки что-то знает, то сама она будет для него совершенно чужим человеком. Ариана была готова с ним подружиться. Ежедневно она выслушивала массу историй о его детстве, его шутках, его озорных выходках. Полу же предстояло встретиться с совершенно чужой ему женщиной, появившейся у них в доме невесть откуда. Должно быть, он считает всех немцев врагами. Сможет ли он, как остальные члены семьи, относиться к ней по-родственному?
Именно поэтому она и не осмеливалась признаться в том, что не является еврейкой, слишком уж Либманы доверяли ей. После нескольких дней терзаний Ариана приняла решение. Признаваться в том, что она немка, нельзя – это все испортит. Либманы не могут представить себе, что представительница «арийской расы» – нормальный, порядочный человек. Они тяжело переживают преступления фашистов. Лучше уж помалкивать и втайне мучиться сознанием своей вины. Какое это теперь имеет значение? Все равно прошлое умерло и погребено. Правду Либманы никогда не узнают. Зачем им нужна правда? От нее всем будет только хуже. Либманы сочтут, что она злоупотребила их доверием. А Ариана знала, что это не так. Фашисты нанесли ей не меньше ущерба, чем другим жертвам войны. И потом, как она будет жить без Либманов? Рассказать им правду означало бы вновь лишиться семьи. Нет, это невозможно. Ариана надеялась, что они с Полом найдут общий язык. Ее тревожило то, что вновь придется отвечать на расспросы о прошлом, но тут уже ничего поделать было нельзя. Оставалось только ждать.
А Рут Либман думала совсем о другом. Она надеялась, что присутствие в доме молоденькой и хорошенькой девушки поможет Полу отвлечься от его несчастья. За две недели Ариана буквально расцвела, хотя приступы недомогания все еще не оставили ее. Такого идеального цвета лица Рут никогда в жизни не видывала: просто бархат нежнейшего персикового оттенка. Да еще эти глаза – словно подернутые росой цветы вереска. Звонкий, солнечный смех, грациозная фигура, ясный и острый ум. Такой дочерью гордилась бы любая мать, думала она, представляя Ариану рядом с Полом.
98 
