51 
– Давай подождем, пока вернется Софи, – устало повторил Гордон. – А пока тебе лучше подняться наверх и полежать. Это может плохо для тебя кончиться, – обращаясь к нему как к взрослому, добавил Гордон, но мысли Тедди были заняты другим. Единственное, чего он сейчас хотел, – это побыстрее оказаться рядом с матерью, и ничто не могло его остановить. Он не переставая говорил об этом, поднимаясь на маленьком лифте, который соорудили специально для него рядом с лестницей, говорил, уже лежа в постели. Он никак не мог остановиться, и когда после ужина сиделка померила ему температуру, она оказала повышенной. Новость чересчур взволновала больного. Именно такой реакции и опасался Гордон.
Тедди еще не спал, когда приехала Софи. Она успела на восьмичасовой рейс и к полуночи была уже в Париже.
Услышав шум подъезжающей машины, Форрестье вышел в переднюю. Увидев отца, Софи бросилась к нему в объятия и заплакала:
– Пожалуйста, папа… не дай ей умереть…
Он никогда не видел ее такой расстроенной. Немного успокоившись, Софи сразу же отправилась наверх, к Тедди, который ждал. Брат и сестра встретились так, словно не виделись много лет. Случилось нечто немыслимое, невообразимое. Обнявшись, они плакали до тех пор, пока в комнату не вошел вконец измученный Гордон. Сегодняшние переживания отразились на нем не меньше, чем на детях.
– Я поеду с вами в Лондон, к маме, – тихо сказал сестре Тедди, чувствуя на себе мрачный взгляд отца. Реакция детей оказалась даже хуже, чем он предполагал.
– Ему не стоит этого делать, – возразил Гордон. – Он будет чувствовать себя еще хуже. – Он говорил о Тедди так, будто его здесь не было.
– Мама бы этого не одобрила, – погладив брата по голове, заметила Софи и тут же ощутила его жар. – Если ты заболеешь, она очень расстроится, и это плохо на нее подействует, – рассудительно продолжила она.
– Я хочу в любом случае ее увидеть, даже если она без сознания. Она все равно узнает, что я рядом. – Этой же теории придерживался Билл, но Гордон был с ними не согласен и считал поездку Тедди совершенно бессмысленной.
– Она ничего не узнает, – спокойно возразил Гордон. Посмотрев на жену, он в этом полностью уверился и вовсе не собирался позволять мальчику куда-то ехать. Для такого путешествия он слишком слаб, ему опасно даже выходить из дома.
– Тогда зачем ты поедешь, если она не узнает о твоем присутствии? – допытывался у сестры Тедди.
– Потому что Софи здорова, – рассудительно проговорил Гордон. – Она полетит в Лондон, а с тобой останусь я.
– Разве ты не?.. – Софи явно была шокирована, но, когда отец молча покачал головой, ничего не сказала.
– Я подожду до тех пор, пока ты вернешься домой. Ты можешь побыть там завтра и задержаться на ночь, если захочешь.
– Я намереваюсь пробыть там несколько дней.
– Смотри по обстоятельствам, но не слишком задерживайся, – кивнул Гордон и вышел из комнаты. Он не собирался надолго оставаться наедине с сыном. Он предпочитал, чтобы дочь взяла на себя эту ношу.
Ночь Софи провела у Тедди, в его постели, а утром встала очень рано, и к тому моменту, когда он проснулся, была уже готова к отъезду в аэропорт.
– Ты уезжаешь? – сонно спросил он. – Я тоже хочу с тобой. – Но от слабости он не мог даже подняться. Прошедшая ночь далась ему нелегко, Тедди давно уже не выглядел так плохо.
– Я скоро вернусь, – прошептала Софи и поспешно вышла из комнаты. Она хотела попрощаться с отцом, но тот уже уехал в свой банк. Билет она купила накануне, номер в «Клэридже» также был зарезервирован. Деньги от поездки в Португалию еще оставались, в какой больнице лежит мать, было известно – в больнице Святого Фомы. Водитель отца ждал ее внизу, и через полчаса она была в аэропорту.
Ровно в полдень по местному времени самолет приземлился в Хитроу. Машина из «Клэриджа» доставила ее прямо в больницу. Хотя Софи была хорошо одета и чувствовала себя вполне' взрослой, сейчас она всем казалась ребенком, взирающим на мир большими испуганными глазами.
В отделении ее с улыбкой встретила дежурная медсестра. Когда Софи назвала себя, другая сестра повела ее прямо в палату, где лежала Изабель. Дверь напротив была открыта, лежавший там мужчина все время смотрел в коридор. Собственно, у него не было выбора: его положили на бок, а повернуться он не мог.
На цыпочках войдя в палату Изабель, Софи сделала несколько шагов и замерла: она была потрясена увиденным. Лицо матери было смертельно бледным, голова забинтована. На лице респиратор, по всему телу датчики и трубки. Со слезами на глазах Софи подошла к кровати и долго стояла рядом, держа мать за руку, пока, наконец, одна из сестер не догадалась пододвинуть ей кресло, и тогда девушка села. Непроизвольно она начала говорить с Изабель, надеясь, что мать все-таки сможет ее услышать. Она говорила ей о том, как ее любит, умоляла не умирать. Но Изабель не подавала никаких признаков жизни. Единственное, что двигалось, – это респиратор и светлячки на мониторах. Все оказалось еще страшнее, чем представляла себе Софи. Было трудно поверить, что мама выживет.
51 
