Особенно,... 
34 
— Вы очень любили его? — поколебавшись, спросил он. Он хотел убедиться, была ли боль, которую она испытывала, тоской по мужу или просто сожалением, но в ответ Сара покачала головой.
— Если быть с вами честной до конца, я не уверена, что вообще любила его. Я знала его почти всю свою жизнь, и мне казалось, что я поступаю правильно. Он нравился мне, но я действительно его не знала. Когда мы вернулись после медового месяца, все рухнуло, и я поняла, что сделала ошибку. Он хотел только развлечений, день и ночь проводил со своими друзьями в попойках.
Сара не стала рассказывать о потерянном ребенке, о том, как он привел проституток в дом ее родителей, когда они отмечали годовщину их свадьбы. Но по ее голосу и грустным глазам Вильям понял, что ей пришлось пережить гораздо больше. Она боялась встретиться взглядом с Вильямом, он нежно коснулся ее руки и ждал, пока она не посмотрела на него. В ее глазах был вопрос.
— Мне жаль, Сара, — повторил Вильям. — Он, должно быть, круглый болван.
Сара улыбнулась и снова вздохнула, почувствовав облегчение, но не искупление. Она знала, что всегда будет винить себя за развод, но если бы она осталась с Фредди, это уничтожило бы ее.
— Это и есть тот страшный грех, который вы от меня скрывали? — Она кивнула, и он улыбнулся ей. — Как можно быть такой глупенькой? Сейчас не девятнадцатый век. Другие тоже разводятся. Вы хотели бы остаться с ним и терпеть эти мучения?
— Нет, но я чувствую ужасную вину перед своими родителями. Им было неловко, но они никогда не осуждали меня. В нашей семье никто никогда не разводился. Они были так милы со мной. — Она смолкла под его взглядом.
— Они были против развода?
— Нет. Они слишком добры, чтобы упрекать меня.
— И вы не встречались с вашими друзьями, наказав себя за это «преступление»?
Сара покачала головой и улыбнулась тому, как он спросил об этом.
— Нет. — Она вдруг рассмеялась, как школьница, и у нее стало легче на сердце, чего не случалось все это время. — Я пряталась на Лонг-Айленде.
— Глупая девчонка. Я уверен, что ваш поступок одобрили бы, если бы вы вернулись в Нью-Йорк, а некоторые просто аплодировали бы вам за то, что вы расстались с этим типом.
— Не знаю. — Она снова вздохнула. — Я не виделась ни с кем… до сих пор… до вас…
— Как мне повезло, мисс Сара Томпсон. Какой глупой-преглупой девчонкой вы были. Не могу поверить, что целый год вы наказывали себя из-за человека, которого, по вашим собственным словам, вы даже не любили. Сара, в самом деле, — он смотрел на нее одновременно с негодованием и изумлением, — как вы могли?
— Развестись для меня было не так просто, — защищалась она. — Я боялась, что меня будут считать такой же, как эта ужасная женщина, на которой женился ваш кузен.
— Вильям был сражен. — Кончить подобно Уоллес Симпсон? С драгоценностями на пять миллионов долларов, домом во Франции и мужем, хотя он, возможно, и глуп, который обожает ее? Боже мой, Сара, какая страшная судьба! Однако позвольте с вами не согласиться. — Было видно, что он подтрунивает над ней, и оба не могли удержаться от смеха.
— Я серьезно, — возразила она, не переставая смеяться.
— И я тоже. Вы действительно считаете, что она так плохо кончила?
— Нет. Но посмотрите, что говорят о ней люди. Я не хотела бы быть такой. — Она снова стала серьезной.
— Это и не удалось бы, глупышка. Уоллес вынудила короля отказаться от трона. Вы — достойная женщина, совершившая ошибку, от которой никто не застрахован, и имеете право снова выйти замуж. Кто станет против этого возражать? Хотя, конечно, на свете столько глупцов, что в один прекрасный день может объявиться кто-нибудь, кто, не найдя себе лучшего занятия, ткнет в вас пальцем. Не надо обращать на них внимания. Будь я на вашем месте, постыдился бы оставаться замужем за таким человеком. Когда вы вернетесь в Нью-Йорк, то должны со всех крыш кричать о разводе.
Она улыбнулась его взгляду на вещи, но сочла, что он в какой-то степени прав. Возможно, развод не так ужасен, как она считала. И тут внезапно она рассмеялась:
— Если вы убедите меня относиться к этому спокойнее, то как я смогу вернуться к отшельнической жизни на ферме?
Он налил ей еще бокал шампанского, и Сара улыбнулась ему, отвечая на его долгий и серьезный взгляд.
— Мы поговорим об этом в другой раз. Сейчас эта мысль не кажется мне такой привлекательной, как прежде.
— Почему?
— Потому что это бегство от жизни. Вы могли точно так же уйти в монастырь. — Он отпил еще глоток шампанского. — Это возмутительно пустая трата времени. Боже, не позволяй мне даже думать об этом, или я на самом деле рассержусь.
34 
