Последние отзывы

  61  

— Ну, если все в порядке, тогда, конечно…

Гингрич резко кивнул и вновь опустил голову. На траву упало несколько слезинок.

— Знаете что, — сказал Форей. — Работы у меня еще минут на сорок, даже, пожалуй, на час. Вы можете продолжать, пока я не кончу.

— Отлично! — отозвался Гингрич, не поднимая головы.

Раз, два, три.

В воздух полетели не только мячи, но и комья земли вместе с травой. У Форея возникло ощущение, будто он получил под дых — такой силы были удары. И будто в кино быстрее закрутилась пленка — теперь новый мяч взлетал раньше, чем предыдущий успевал подняться до высшей точки. Воздух, казалось, наполнился белыми птицами, порхающими на фоне ночных деревьев.

Форей вернулся в свою конторку, но в дверях вновь оглянулся, озадаченный развитием событий на площадке.

— В конце концов, какое мне до этого дело? — проворчал он, но все же, сев за компьютер, начал просматривать списки завсегдатаев площадки: Гален, Галледжер, Гарнс… А вот и он. Раз, два, три, в полутьме.

«Гингрич, Уильям. 2344 Патриция-авеню, Лос-Анджелес, 90064. Женат (Элеонора). Занятия с инструктором. Повторный курс. Постоянный игрок».

Всю эту информацию забивал в компьютер он сам.

Форей выглянул в окно. Может, принести ему новые корзины? Он вынес на поле еще несколько контейнеров с мячами. На сей раз Гингрич даже не посмотрел в его сторону.

Преодолевая не вполне понятное ему самому сопротивление, как будто он двигался под водой, Форей направился к своему открытому спортивному автомобилю и отъехал, провожаемый звуками ударов и зрелищем белых объектов, проносящихся по небу, на котором уже медленно поднималась луна.

И что же я ей скажу? Госпожа Гингрич, заберите своего мужа с площадки для гольфа?

Он припарковал машину возле большого, выстроенного в георгианском стиле дома 2344 на Патриция-авеню. В некоторых окнах горел свет. Оттуда слышались музыка и чей-то смех.

А ну его к черту, подумал он, и что это я, идиот!

Он вновь завел двигатель и начал уже отъезжать, но тут в его голове опять зазвучали удары. Раз, два, три. Раз, два, три. Раз, два, три. Форей припарковался снова. Некоторое время он сидел в машине, прикусив нижнюю губу, потом выругался и, заставив себя покинуть машину, направился к парадному входу. Перед дверью он постоял еще минуту-другую, прислушиваясь к доносившимся из дома голосам и звукам музыки, потом нажал на кнопку звонка почти с такой же силой, с какой тот одинокий игрок лупил по мячам. Молчание. Он позвонил еще. Никакого ответа. Он нажал три раза подряд. Прозвучали три звонка, один громче другого.

Он долго стоял у двери и ждал.

Дверь наконец отворилась. Он увидел перед собой женщину с покрытым испариной лицом и растрепанными волосами.

— Я вас слушаю.

— Госпожа Гингрич? — спросил Форей.

— Да-да. Кто вы и что вам нужно?

Она оглянулась. В дальнем конце коридора Форей увидел чью-то неясную тень, которая, судя по всему, принадлежала мужчине.

— Так что вам угодно?

Раз, два, три. Удар, удар, удар. Раз, два, три. Форей облизнул внезапно пересохшие губы, прикрыл глаза, вновь открыл их и тихо сказал:

— Я — Гингрич.

— Как вы сказали? — испуганно пробормотала женщина.

— Гингрич. Уильям Гингрич, — произнес он уже громче.

— Вы вовсе не мой муж!

— Вы ошибаетесь.

Он размахнулся и ударил ее кулаком в лицо. Прижимая ладони к разбитым губам, она упала навзничь, а он крикнул: «Выходите! Получите то же самое!»

Тень в конце коридора не пошевелилась. Форей повернулся и, двигаясь как под водой, дошел до своей машины и уехал.

На площадке для гольфа Гингрич все еще запускал в небо белые объекты, механически орудуя клюшкой. Замах — удар, замах — удар, замах — удар.

На сей раз Форей вышел на поле с сумкой для клюшек.

Гингрич прервал свое занятие и взглянул на его сумку:

— Что это вы на ночь глядя?

— Не хотите ли партию напоследок? — предложил Форей.

Гингрич повернулся налево и посмотрел на огороженную проволочной сеткой площадку.

— А не слишком ли поздно?

— Никогда не бывает слишком. Клюшки я понесу сам.

— Чтоб мне провалиться! — сказал Гингрич.

— Все будет в порядке, — заверил его Форей.

— Мы ничего не увидим, — заметил Гингрич.

— Увидим! — ответил Форей, указывая кивком головы на небо.

Из-за горизонта уже вышел полный диск луны, осветившей открытые просторы, холмы и маленькое озерцо. В верхушках дубов шумел ветер.

  61