107 
Когда Грей подходил к дому, нагруженный пакетами с чистой одеждой из прачечной и двумя хозяйственными сумками, полными продуктов, он заметил незнакомую женщину, спускавшуюся с крыльца, – эффектную молодую особу с короткими темными волосами. Увидев его, она остановилась и с улыбкой ждала его приближения.
– Мистер Грей? Я решила, что вас уже не будет, и собралась уходить.
– Я занимался покупками, – зачем-то сообщил он.
– Вчера я весь вечер пыталась до вас дозвониться, но никто не брал трубку. – Она заметила, что он хмурится, и добавила: – Наверное, вы меня не помните. Я – Александра Гоуэрс, аспирантка доктора Хардиса.
– Мисс Гоуэрс! Сожалею, что я не… Прошу вас, заходите.
– Доктор Хардис дал мне ваш адрес. Надеюсь, я вас не слишком обременяю?
– Конечно нет.
Он открыл дверь и вошел первым со своими сумками, потом отступил в сторону, чтобы пропустить ее вперед. Протискиваясь мимо него в узкий холл, она наклонилась и подобрала с пола клочок бумаги.
– Я оставила вам записку, – объяснила она, комкая листок.
Она двинулась вверх по лестнице, Грей следовал за ней своим обычным медленным шагом, пытаясь вспомнить, как она выглядела тогда в клинике. Она запомнилась ему совсем другой: строгое лицо, бесформенная одежда из плотной ткани, очки, длинные волосы. Видно, с тех пор она основательно поработала над своей внешностью, и не напрасно. Эффект был потрясающий.
Грей проводил ее в гостиную.
– Сначала я должен разобраться с покупками, – сказал он. – Приготовить кофе?
– Да, благодарю.
Он хозяйничал в кухне: достал кофеварку, включил чайник, засунул полуфабрикаты в морозильник. Он вспомнил, что Александра присутствовала на первом сеансе гипноза и с тех пор он больше ни разу ее не видел. После выписки он не общался и с самим доктором Хардисом.
Когда Грей вошел в комнату с подносом, она сидела на его стареньком диване. Грей налил кофе, затем устроился в кресле напротив нее.
– Я звонила вам, чтобы договориться о деловой встрече, – сказала она. – Мне хотелось бы взять у вас интервью.
– Надеюсь, это не отнимет много времени? Если вас устроит, сегодня я до вечера свободен.
– Беседа может занять целый день. Речь идет о материале для моей диссертации. Я учусь в аспирантуре Эксетерского университета и выполняю исследование под руководством доктора Хардиса. Тема моей работы – субъективный гипнотический опыт. – Она взглянула на Грея в расчете на ответную реакцию, но, не дождавшись, добавила: – За последнее время появилась масса работ по использованию гипноза в лечебных целях, а субъективными ощущениями пациента при гипнозе почти никто не занимается.
– Боюсь, что не смогу быть вам полезен, – сказал Грей после краткого раздумья.
Его отвлекал вид ее скрещенных ног, от которых было не отвести взгляда.
– По правде говоря, – продолжил он, – я стараюсь поменьше вспоминать обо всем этом. И потом, я ведь почти ничего не запомнил.
– Именно это меня, собственно, и интересует, – сказала она. – Мы могли бы встретиться в любой удобный для вас день и час, конечно, если вы согласитесь уделить мне время.
– Право, не знаю. Не уверен, что хочу говорить об этом.
Она молчала, продолжая помешивать кофе и глядя на него приветливо и открыто. Грей испытывал двойственное чувство по отношению к этой ученой даме. Выходит, если ты однажды стал «интересным случаем», то они уже не оставят тебя в покое. Она напоминала ему о том печальном времени, когда он лежал в больнице: каково это – быть прикованным к инвалидной коляске, постоянно испытывать боль, полностью зависеть от посторонних в самых элементарных нуждах. Он-то полагал, что стоит покинуть клинику, и все это навсегда останется позади.
– Итак, вы категорически отказываетесь? – спросила она наконец.
– Есть ведь, наверное, и другие пациенты, которых можно расспросить.
Он заметил, что она положила блокнот обратно в сумку.
– Проблема в том, что доктор Хардис позволяет мне обращаться к своим пациентам только при условии, что я лично присутствовала во время сеанса, причем с их добровольного согласия. Все остальные, с кем я могу поговорить, – это аспиранты, такие же участники эксперимента, как и я, а мое исследование без реальных клинических случаев лишено всякого смысла. К тому же ваша история представляет особый интерес.
– Почему?
– Потому, во-первых, что вы способны четко формулировать свои ощущения. Во-вторых, из-за того, что произошло во время сеанса, в-третьих, обстоятельства…
107 
