Особенно,... 
67 
Задыхаясь, Саймон проснулся. Привидевшийся кошмар скрутил горло. Сердце отчаянно колотилось. Ловя ртом воздух, он силился скинуть с груди навалившуюся на нее тяжесть. Наконец разглядел свою голую руку, судорожно сжимающую какую-то синюю с золотом ткань. Откинул ее в сторону и попытался сесть.
В ярком свете выступила гостиная Джулиуса, который, стоя посреди комнаты, молча смотрел на него. Вероятно, он вошел еще раньше, мелькнуло в голове Саймона. Одетый для вечернего приема, глубоко задумавшийся, Джулиус видел сейчас, казалось, совсем не то, что представало перед ним в реальности. Вдруг вспомнив все, Саймон сумел наконец сесть и тут же, снова натянув на себя занавеску, в смятении уставился на Джулиуса.
— Да-а, это день сюрпризов, — сказал тот.
Он вышел из комнаты, и Саймон услышал звук ключа, поворачиваемого в двери спальни.
— Джулиус! Джулиус! Извините меня… — Саймон с трудом встал на ноги. Попробовал завернуться в штору, но она была слишком тяжелой. Бросив эти попытки, кинулся вслед за Джулиусом.
Открыв дверцу стоявшего в спальне шкафчика, Джулиус вытащил бутылку виски.
— Джулиус, я сейчас объясню…
— Будь добр, сбегай на кухню и принеси два стакана. Саймон помчался в кухню. Взглянул на часы. Уже полночь. Ради всего святого, что случилось с Морган?
— Мне очень, очень жаль…
— Не хочешь воспользоваться моим халатом? Ты как-то очень неэстетично дрожишь, да и костюм, состоящий из крошечных трусиков, тоже тебя, прямо скажем, не красит. Тебе бы следовало нарастить мускулы. Имей в виду: без занавесок, которые кто-то счел нужным сорвать, ты отчетливо виден из дома напротив.
— Это не я… То есть… — Саймон поспешно влезал в протянутый Джулиусом стеганый шелковый халат цвета бордо.
— Одна из танских лошадок разбилась. Обидно.
— Морган сдернула шторы, потому что у нее не было… Она говорила, что ей очень жаль… что же касается лошадки… я даже не понимаю, как это могло случиться.
— Да-а… Уходя, я оставляю обнаженную девицу, а вернувшись, застаю обнаженного юнца.
— Видите ли, я пришел….
— Обойдемся без объяснений. Я и так вижу, что произошло. Морган взяла твою одежду и улетучилась. Это вполне в ее характере.
— Вы хотите сказать, что она не вернется?
— Понятия не имею, вернется она или нет. Выпей. Тебе необходимо успокоиться.
— Она хотела съездить за своей одеждой к Руперту и сразу же вернуться. Но это было несколько часов назад.
— Непонятно только одно: как ты здесь оказался? Почему ты сюда пришел?
— Но вы меня пригласили!
— Правда?
— Вы не помните? В день, когда вы у нас обедали, вы прошептали мне в прихожей: «Приходи в пятницу. Ни слова Акселю».
— В самом деле? Возможно, и так. Ах да, теперь вспоминаю. Все это, к сожалению, полностью выветрилось у меня из головы. Но ты сказал Акселю?
— Нет. Я ничего не понял. Подумал, что это связано с каким-то вашими планами по поводу дня рождения Акселя. Думал, речь идет о сюрпризе… ну, о чем-нибудь в этом роде.
— Увы, у меня такой мысли не было. А когда день рождения Акселя?
— Двадцатого.
— Что ж, нужно будет попытаться и в самом деле устроить ему сюрприз.
— Но, Джулиус, если не это, то почему же вы просили меня прийти и «ни слова Акселю»?
— Не помню. Наверно, просто хотел посмотреть, сделаешь ли ты это?
— Сделаю что?
— Придешь. И ни слова не скажешь Акселю. И вот ты пришел. И действительно ничего не сказал Акселю. Разбавить тебе виски?
— Но я все же не понимаю…
— Кстати, а где сегодня Аксель?
— На «Фиделио».
— Он хватится тебя?
— Надеюсь, нет. После спектакля он идет на какой-то ужин. Но мне надо спешить… Не могу же я… Господи, Боже мой…
— Не дергайся. Все будет хорошо. Допивай виски, и мы решим, как быть дальше. Наденешь что-нибудь мое. Я гораздо крупнее, но что-нибудь мы придумаем.
В дверь позвонили. Встав, Джулиус вышел в прихожую, а расстроенный Саймон так и остался стоять со стаканом в руках. Морган медленным шагом вошла в квартиру и, едва взглянув на Джулиуса, прошествовала мимо. Она была в сером плаще, накинутом поверх платья, и с маленьким чемоданчиком в руках. Обернувшись, окинула Джулиуса холодным взглядом.
Тот рассмеялся. Саймон криво улыбнулся. Морган попробовала сохранить высокомерие и отчужденность, но не прошло и нескольких секунд, как тоже прыснула со смеху, и они с Джулиусом стали хохотать, с трудом держась на ногах и раскачиваясь от новых и новых приступов безудержного веселья. Саймон сел на диван и, глотая свое неразбавленное виски, угрюмо смотрел на них.
67 
