очень нудно 
143 
— Она умерла, мэм, — мягким голосом напомнил Дэниел. — Мы с Эви очень ей благодарны за все. Она дала нам дом и, несмотря на свой возраст, заменила мать. Нам не в чем упрекнуть ее.
Эдит Маллони принялась нервно теребить покрывало, и голос ее чуть задрожал:
— Ты был моим первенцем. Она должна была понимать, что это такое. Может быть, дочь Луизы родилась вне брака, то есть у нее были причины прятать ее от людей, но ты — совсем другое дело. Ты законный наследник моего мужа, наравне с остальными своими братьями. А то, что с тобой случилось, — это позор, с которым я никогда не примирюсь. Я должна была догадаться. Должна!
Она заплакала. Дэниел вскочил со своего места и подбежал к ней. Питер наконец тоже отлепился от двери.
— Прошу вас, не плачьте. До восемнадцатилетнего возраста я фактически был калекой и без воспитательницы наверняка не дожил бы до совершеннолетия. Я не могу пожаловаться на свое детство. Даже вы не смогли бы сделать для меня больше, чем сделала она. Очень жаль, что наше знакомство состоялось так поздно.
— По-моему, тебе сейчас лучше уйти, — кивнув головой на дверь, буркнул Питер. Он стоял, глубоко засунув руки в карманы. — Доктор Фелпс предупреждал, что ей нельзя сильно волноваться.
— Нет, нет, не уходи! Нам о многом нужно поговорить. Сходи за братьями, Питер. Им надо все рассказать о Дэниеле. Я не стыжусь его и не допущу, чтобы его и дальше прятали от собственной семьи.
Она вцепилась в него своей полупрозрачной тонкой рукой с такой силой, какой Дэниел никак не мог ожидать от этой хрупкой женщины. Он неуверенно взглянул на Питера:
— Не думаю, что это хорошая идея. Твой отец все равно меня не признает. Зато, увидев здесь, лишит Джорджину и ее родителей дома. Советую тебе хорошенько подумать, прежде чем предпринимать какие-либо торопливые шаги.
Питер зло усмехнулся:
— Торопливые шаги! Неплохо сказано, братец. Как представишь, что на тебе, а не на мне могла лежать ответственность за весь этот сумасшедший дом, ей-богу становится жалко, что тебя отправили тогда в Сент-Луис! Но одно я скажу точно: если старик хоть словом оскорбит мою мать, ему тут же придется в этом горько раскаяться. А ты уж после меня будешь…
Почувствовав, как дрогнула тонкая рука красивой миссис Маллони, Дэниел вновь обернулся на нее. Его переполняли всевозможные чувства, и он все пытался справиться с ними, когда она опять заговорила:
— Артемис никогда тебя не признает? О, я знаю почему! Но в его словах нет ни слова правды! — В голосе ее слышалось раздражение. — Да, я действительно любила другого молодого человека, когда мои родители согласились выдать меня за Артемиса, но я никогда не сделала бы того, в чем он меня подозревает! Мой отец потерял очень много денег на торговле землей, и, не согласись я на предложение Артемиса, наша семья оставалась бы фактически без средств к существованию. Сейчас мне стыдно вспоминать об этом, но тогда я не видела для себя жизни без прислуги и красивых нарядов, к которым привыкла с детства. А человек, которого я любила, был небогат. К тому же мои родители не могли дать ему за мной сколько-нибудь значительное приданое. Поэтому я вышла замуж за Артемиса и, что бы он ни говорил, оставалась ему верна. Возможно, ты родился больным, Дэниел, и не похожим на него внешне, но ты его сын. Рано или поздно ему придется смириться с этим фактом.
Однако прежде чем Дэниел успел что-либо ответить, дверь спальной распахнулась, и на пороге показался Джон, которого он уже видел однажды. У него был довольно растрепанный вид, и от него пахло конским потом. Торопливо одернув рубаху и нервно пригладив волосы, он быстро перевел глаза с матери на Дэниела, во взгляде его отразились недоумение и любопытство.
— В чем дело? — строго спросил его Питер. Джон оглянулся на брата и тут же вспомнил, зачем пришел.
— Тебе лучше пройти в магазин. Там что-то неладное творится. Все клерки высыпали на улицу, а отец как сквозь землю провалился.
В эту минуту в спальню вошел третий брат. Если Джон внешне очень напоминал Дэниела, то Пол был почти точной копией Питера. Протиснувшись мимо Джона, он замер, увидев Дэниела.
— Ты тот газетчик, если не ошибаюсь? — Он обернулся к Питеру. — Какого черта он здесь делает?
— Мальчики, познакомьтесь, это ваш старший брат Дэниел, — в общей тишине раздался голос Эдит Маллони.
В комнате наступила немая сцена, и лишь слышалось, как где-то на улице музыканты исполняли «Янки-Дудл»[3].
143 
