Последние отзывы

  360  

Если в Италии была засуха, то в Греции и Македонии вообще стояла великая сушь, даже на этом, обычно влажном побережье Эпира. Дождей, которые так преследовали других генералов, от Павла до Цезаря, все не было, их и не ожидалось, а копыта кавалерийских лошадей, волов и запасных мулов везде, где шла армия, превращали любую былинку в труху, которую подхватывали пассатные ветры и несли через море к Италии.

Транспорт не успел выйти из гавани, как в груди Октавиана открылся такой свист, что его не могли заглушить даже плеск весел и корабельные скрипы. Обеспокоенный Агриппа решил, что это не морская болезнь. Море спокойное, а корабль так перегружен, что сидит в воде плотно, едва покачиваясь даже под напором северо-восточного ветра. Нет, это астма.

Молодые люди не захотели пользоваться какими-то привилегиями, когда корабль так забит, и устроились на небольшом пятачке палубы позади мачты, чтобы не мешать капитану. Вокруг них теснились люди. По настоянию Агриппы Октавиану поставили странного вида кровать с поднятым изголовьем и без матраца. Несколько одеял, чтобы не было слишком жестко лежать, бросили прямо на доски. Под испуганными взглядами легионеров, из которых он никого не знал (легион Марса остался в Брундизии), Агриппа подтянул Октавиана к себе и перевел друга в сидячее положение, чтобы тому стало легче дышать. Через час после выхода, уже в открытом море, Октавиан, пытаясь набрать в грудь достаточно воздуха, сжал руки Агриппы с такой силой, что чувствительность к ним вернулась лишь дня через два. Спазмы кашля сотрясали его, потом пришла рвота, и это, похоже, принесло ему облегчение, но лицо оставалось серовато-синим, глаза ввалились, дыхание было по-прежнему затруднено.

— Что это, Марк Агриппа? — спросил младший центурион.

«Они знают меня, значит, знают и кто со мной».

— Жертвенный транс, приношение Марсу, — быстро нашелся Агриппа. — Он — сын бога Юлия, и он счел своим долгом взять на себя все ваши недомогания.

— Значит, поэтому у нас нет морской болезни? — спросил пораженно кто-то.

— Конечно, — соврал Агриппа.

— А если мы пообещаем принести за него жертву Марсу и божественному Юлию? — спросил еще кто-то.

— Это поможет, — серьезно ответил Агриппа. Он огляделся вокруг. — Я думаю, еще поможет, если загородить его от ветра.

— Но ветра нет, — возразил младший центурион.

— В воздухе много грязи, — сказал Агриппа, снова импровизируя. Он вытащил из-под себя и Октавиана два одеяла. — Вот, возьмите их и держите развернутыми, защищая кровать от грязи. Вы ведь знаете, что обычно говорил божественный Юлий: грязь — враг солдата.

«Это не может повредить, — успокаивал себя Агриппа. — Важно, чтобы эти ребята не стали хуже думать о нем. Глупая хворь. Они должны в него верить, они не должны считать его слабаком. Если Хапд-эфане прав относительно грязного воздуха, тогда в этой кампании ему лучше не станет. Поэтому я должен втолковывать всем, что сын божественного Юлия страдает за них, чтобы поход был победоносным. Ибо божественный Юлий покровительствует не только народу Рима, но и армиям Рима».

К концу плавания, после длинной ночи мучений, Октавиану вроде бы сделалось лучше. Он посмотрел на лица стоявших вокруг солдат и с улыбкой протянул руку младшему центуриону.

— Мы почти дошли, — со свистом проговорил он. — Мы в безопасности.

— Ты отвернул от нас неприятности, Цезарь. Какой ты добрый, ты так печешься о нас!

Октавиан с удивлением взглянул на Агриппу. Заметив в его зеленых глазах предостережение, он снова улыбнулся.

— Я делаю все, что необходимо, для сохранения моих легионов, — сказал он. — Другие корабли целы?

— Все с нами, Цезарь, все целы, — ответил младший центурион.

Три дня спустя все легионы благополучно сошли на берег, потому что, по слухам, божественный сын Цезаря оградил их от неудач. А еще через какое-то время два триумвира поняли, что связь с Брундизием прервана.

— И вероятно, надолго, — сказал Антоний, посетив Октавиана в его резиденции на вершине Петры, где был разбит лагерь. — Я думаю, что флот Агенобарба вернулся и уже ничто не сможет выскользнуть из Брундизия, даже самая маленькая лодчонка. А значит, новости из Италии будут поступать через Анкону. — Он бросил Октавиану запечатанное письмо. — Это, кстати, пришло для тебя оттуда вместе с письмами от Кальвина и Лепида. По ним я понял, что ты договорился с Секстом Помпеем о поставках зерна. Очень умно! — Он раздраженно запыхтел. — Хуже всего то, что какой-то дурак легат придержал в Брундизии легион Марса и еще десять когорт отменных солдат. Теперь у нас их не будет.

  360