ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Музыкальный приворот. Книга 1

Книга противоречивая. Почти вся книга написана, прям кровь из глаз. Многое пропускала. Больше половины можно смело... >>>>>

Цыганский барон

Немного затянуто, но впечатления после прочтения очень приятные )) >>>>>

Алая роза Анжу

Зря потраченное время. Изложение исторического тексто. Не мое. >>>>>

Бабки царя Соломона

Имена созвучные Макар, Захар, Макаровна... Напрягает А так ничего, для отдыха души >>>>>

Заблудший ангел

Однозначно, советую читать!!!! Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... >>>>>




  118  

— Наконец-то… Мисси! Как поживаешь?

— Хорошо. У нас с тобой договор.

— Договор?

— Договор. У меня были сомнения, но в отделе маркетинга все просчитали. Вывод: это пойдет.

— Маркетинг! — воскликнул я. (Маркетинг: я был весьма тронут.)

— Маркетинг, — подтвердила Мисси. — Еще: мы предусматриваем ограниченный опцион на авторские права в размере двадцати процентов.

— Объясни, Мисси.

Мисси объяснила. Или — продолжила говорить. Насколько я понял, мне сейчас предоставлялась определенная сумма в счет аванса, могущего служить предметом повторной сделки; сумма последнего значительно уменьшалась в том случае, если бы я попытался разместить книгу где-либо еще, но они оставляли за собою право принять любое предложение от конкурирующего издательства, которому они незамедлительно предъявили бы иск; если книга в законченном виде их не устраивала, но устраивала кого-то другого, то меня обязывали вернуть выплаченные ими деньги, а они возвращали рукопись, в противном случае они ее удерживали, а мне предоставлялось право предъявить иск издательству «Хорниг Ультрасон»; если же я, где бы то ни было, принимал более выгодное предложение, то «Хорниг Ультрасон» предъявляло иск мне.

— По-моему, звучит вполне нормально.

— Стандартная форма, — сказала она. — Все юристы скажут то же. Мое время ограничено. Причина: у меня встреча. До свиданья.

— Мисси? Пока ты не убежала. Можешь сказать мне хоть что-нибудь о… о международном положении? Здесь все так…

— Следующий вопрос.

Передо мной возник образ Мисси Хартер в ее небоскребе: шокированная моим вопросом, она, верно, выглядит такой же чопорной, как ее имя. Но наш разговор, конечно же, записывался на той стороне линии. И потому она, смягчаясь, добавила:

— Положение серьезное. Но мы чувствуем, что мы в надежных руках. Многое зависит от здоровья Веры. Сорок пять секунд. Следующий вопрос.

Здоровье Веры. Они говорят о Вере так, словно Первая леди — единственная леди на свете. Или — Последняя леди.

— Ты говорила о своих сомнениях насчет моего… насчет этой работы. Нельзя ли чуть подробнее?

— Ожидала совсем другого. Так не похоже на тебя. Откуда это взялось?

— Мне и впрямь нужны деньги, Мисси. У меня, как ты знаешь, времени тоже очень мало.

— Да, это я знаю. И постараюсь.

Но деньги вовремя не поступят.


Оттого, что дата финального матча Кита совпала с ее днем рождения (или назначенной ночью смерти), Николь преисполнилась свежей надежды. Она омолодилась. Что ж, я согласен, это умножает силы. Да. Полагаю, что будущее представляется ей очень ярким.

Только вот Кит должен до этого финала дойти. А без своего метательного пальца до финала он не дойдет. В подобных случаях палец отнюдь не сгибают, покуда он не сломается. Нет. Дартсовый палец попросту суют в щель меж дверью и дверной коробкой, а после этого дверь захлопывают. Конец метательному пальцу. О метательный палец, — прощай! Не дойдет Кит до финала и в том случае, если будет в это время сидеть в тюрьме. А ведь Киту именно в тюрьме придется чахнуть (возможно, ковыряя в носу тем самым пальцем, которым он сейчас так рискует), коль скоро он занимается этой суетней с Телониусом. И еще одно препятствие стоит перед ним на пути к финалу. До меня наконец дошло, что Кит не так уж силен в дротиках.


Спору нет, Телониус мне очень даже нравится.

У него немало превосходных качеств: веселость, добродушие, весьма располагающая внешность. И человеческая его сущность проявляется куда как ярко: жизнь так и хлещет из его лица и от тела с беззвучным победительным ревом. Он заботится о себе, этот Телониус, заботится — фанатично, самозабвенно — и о здоровье своем, и о внешности. Позанимавшись боксом на свежем воздухе, он возвращается в гимнастический зал, чтобы до изнеможения упражняться там в поднятии тяжестей. Занимается йогой — и все выходные проводит, стоя на голове. Одной из сторон его стремления к физическому совершенству является то, что он не ест ничего, кроме фруктов: даже стручок бобовых, даже редиска кажутся ему чересчур грубой пищей. Зубы его безупречны, как у какого-нибудь дельфина. Когда он бывает в «Черном Кресте», сигареты и выпивка для него второстепенны, а закуски — мясные пироги, от которых у других слюнки текут, — вообще третьестепенны; они тянутся к нему, но их споры не могут пробиться сквозь окружающую его пурпурную дымку. Он всегда заботился о себе. И теперь, когда он при деньгах, даже самый венценосный младенец не мог бы похвастаться лучшим здоровьем. Конечно, нельзя не признать, что Телониус не лишен недостатков. Один из них — привычка непрестанно нарушать законы. Другой — дурной вкус.

  118