106 
Из этой подписки можно убедиться, насколько тягостна была постояннотревожная жизнь черноморцев на Кубани. Вот что писал генерал Дюкде Ришелье военному министру: «Черноморцы, имея жительство на границе и защищая ее собою от набегов несут службу сколько для государства полезную, столько и претрудную. Полезную потому, что черкесы, встречая на сей стороне Кубани черноморцев, не смеют и не могут далее простирать своих набегов; а трудную потому, что казаки, кордонную цепь содержащие, должны день И НОЧЬ быть готовыми встретиться с неприятелем и сражаться с ним».[194] Следует прибавить, что на всем протяжении кордонной линии были плавни и болота, покрытые непроглядными камышами (тростником) и другими болотными растениями, заражавшими гнилью воздух и порождавшими неизбежные болезни и смертность. В такой-то убийственной местности, наполненной мириадами комаров и мошек, беспощадно жаливших всякое живое существо, черноморцы проводили кордонную жизнь, испытывая всевозможные лишения и ежеминутные опасения за безопасность и спокойствие целого края. Мало того: черноморские пластуны, открывая прокрадывавшихся сокровенными путями неприятелей, день и ночь рыскали по болотам и плавням, в сообществе диких зверей, ежеминутно подвергая опасности жизнь свою. Не раз бесстрашные пластуны, застигнутые хищниками, употребляли невероятные хитрости избавиться от врагов. И до сих пор сохранились предания об истинно-удивительных подвигах этих оригинальных воинов и о не менее удивительных приключениях с ними. Нередко случалось, что храбрецы застреливали друг друга в густых камышах, полагая, что стреляют в диких кабанов.
Да, безотрадна была жизнь черноморцев на кордонной линии. Здесь, казалось, сосредоточились все невзгоды для бедного казака. «Тут — писал Ришелье, — черноморцы, люди с климатом ознакомившиеся, ко всему трудному привыкшие, могут только оберегать границы от злодеев. Известно, коликой потери в людях стоило расположение на сей земле регулярных войск».
Прежде чем говорить о боевой жизни черноморских казаков против закубанских горцев, скажу несколько слов о самых сих азиятцах.
На протяжении всей черноморской кордонной линии с левой стороны Кубани жили горские черкесские народы, разделившиеся на племена различных наименований.[195] Не входя в ученые исследования о жизни этих азиятцев и о их расселении по племенам, что можно видеть из исторического описания горских племен г. Берже, упомяну только, что с беспокойным закубанским народом черноморцы прожили всю славную боевую жизнь свою на Кубани, до покорения Западного Кавказа.
По окончании, в 1791 году, турецкой войны, Оттоманская Порта трактатом, заключенным с Россией в Яссах 29 декабря того года, обязалась употребить всю власть и способы к обузданию закубанских черкесских народов, чтобы они не производили хищнических набегов на пределы России, не нарушали бы спокойствия русских подданных и не уводили их в плен; в противном случае Турция обязывалась наказывать горцев и, по заявлении русских пограничных властей, пополнять все убытки, причиненные хищниками русским подданным и возвращать русских пленных.[196]
По силе такого договора, наблюдение за действиями закубанских народов Оттоманская Порта поручила анапскому паше. Тем не менее во все продолжение горской войны, несмотря на старания Турции подчинить черкесов своему верховному владычеству, последние не признавали над собою турецкого господства и крепко сохраняли свою независимость. Они уважали турок не как властелинов, а как единоверцев, иногда помогавших им в войне против русских.
Еще до поселения в прикубанском крае черноморцев некоторые черкесские племена пользовались особыми преимуществами у кавказского начальства. По просьбам князей горских народов командующий войсками на Кубани и на Кавказе, генерал-аншеф граф Гудович выдавал открытые листы, которыми присваивалось право подвластным тех князей людям въезжать в наши пределы пахать по правой стороне Кубани поля под хлеб, пасти стада и иметь временное жительство. Пользовавшиеся таким дозволением черкесы, с прибытием сюда черноморцев, собрав с полей свои хлеба и другое хозяйство, перешли на левую сторону Кубани, вези всяких неприязненных столкновений.
Но широкое раздолье для пастьбы скота и тучные пажити на правой стороне Кубани до того привлекли азиятцев, что жители Базадинской орды, получив от черноморцев извещение убираться за Кубань, в половине 1793 года подали кошевому атаману Чепеге просьбу, от имени мурз своих Батыр-Гирея и Тогур Оглы-Хашухана, о дозволении им окончательно переселиться на нашу сторону, с тем только условием, чтобы им было предоставлено право пользоваться угодьями нашей земли; они же обещали, в случае надобности, помогать русским войскам против горцев и высказывали надежду, что и другие закубанские племена последуют их примеру. Войсковое правительство, зная лукавство своих соседей, не доверяло их преданности русскому правительству; оно хорошо понимало, что только корыстные виды, именно: пользование богатыми угодьями нашей земли, побуждали их переселиться на привольные места правого берега Кубани. Таврическое начальство, соглашаясь с мнением черноморского войскового правительства, предписало объявить мурзам и жителям Базадинским дружески, что если они желают остаться навсегда верноподданными России, то могут водвориться внутри области Таврической, или за Перекопом в киргизских селениях, или же на Молочных Водах, при ордах Едисанской, Едичкульской и Джамбулуцкой, где им будут отведены достаточные земли для хлебопашества, сенокоса и скотоводства.
194
Донесение Ришелье графу Аракчееву 4-го ноября 1808 года. № 5, 223.
195
Наименование черкесских племен и в частных и в официальных бумагах, в старое время поселения черноморцев на Кубани, несколько раз изменялось в выговоре, — это продолжалось, впрочем, и до позднейших времен.
196
Поли. Собр. Зак. т. XXIII, 1791 г. (17008).
106 
