156 
Остальные месяцы 1829 года прошли сравнительно спокойнее, потому что между горскими племенами царствовала неурядица от безначалия.
Выше я упомянул о некоторых полках из войска Черноморского, бывших под Анапой. Кроме того, три полка действовали в Европейской Турции: один пеший, 5-й и 6-й конные. 21 марта 1828 года 1-й пеший полк, посаженный в Керчи на суда, отправился к Измаилу, а потом, перемещенный на дунайскую флотилию, двинулся к Браилову, где участвовал в осаде этого города, с 18 по 28 мая. 29-го числа, прорвавшись ночью, Дунаем, на правый фланг Браилова, этот полк напал неожиданно, в Мачинском рукаве, на турецкую флотилию из 36 военных судов, разбил турок и взял неприятельские суда в плен. За такой подвиг 1-й пеший Черноморский казачий полк был награжден знаменем, с надписью: «За отличие при разбитии турецкого флота под Браиловом, в Мачинском рукаве, 29-го мая 1828 года[242]». Черноморские казаки участвовали и во многих других сражениях с турками, при блокадах и взятии турецких крепостей, а по окончании войны, в 1832 году, возвратились с честью и славой домой.
По выступлении из пределов войска двух сказанных полков, в августе 1828 года, 5-й конный полк, по распоряжению командира резервных войск, генерал-лейтенанта графа Витта, расположился штаб-квартирой в местечке Скулянах, Бессарабской области, и занял кордонную карантинную линию на левом берегу реки Прута, от местечка Липкан до селения Езбируй, на расстоянии до 150 верст; 6-й конный полк, находившийся сначала в городе Балте, конвоировал пленных турок до города Житомира, а 8 февраля перешел в Скуляны, где и занял кордонную линию по реке Пруту вместе с 5-м конным полком. Сей последний, по распоряжению начальника главного штаба 2-й армии, 6 марта направился к крепости Варне, но, дойдя до селения Сатунова, по новому повелению, двинулся в крепость Гирсов, в сводный корпус генерал-лейтенанта Красовского, и переправился чрез Дунай 25 марта, при крепости Исакчи. 6-й конный полк, следуя с Прута к Сатуновой переправе чрез Дунай, 3 апреля переправился и пошел в крепость Варну.
Оба полка получили знамена с надписью: «За отличие в турецкую войну, в 1829 году».[243]
В 1831 году оба полка были передвинуты в Царство Польское к крепости Замостью, и отсюда поступили в действовавшие войска. Кроме их были в Царстве 2-й и 7-й конные Черноморские полки. Из многих сражений с польскими мятежниками 2-й и 5-й полки участвовали в штурме Праги, за что, в числе прочих войск, получили Высочайшую награду по пяти рублей на человека, а те, которые действовали на левом берегу Вислы и на правом преследовали поляков, по два рубля. Там же находилась и Черноморская гвардейская сотня.
Из всех частей Черноморского войска, бывших в польской войне, более всех отличился мужеством и храбростью, как отзывался походный атаман казачьих войск генерал Власов, 5-й конный полк.
Все полки по окончании войны возвратились в Черноморию.
VII
(1830–1842)
Военные действия за Кубанью. — Прибытие графа Паскевича в Екатеринодар. — Смена атамана Бескровного. — Назначение наказным атаманом генерала Заводовского. — Волнения горцев. — Урядник Сур. — Закубанские дела. — Пятидесятилетие войска. — Заключение
Несмотря на условия адрианопольского трактата, Порта не переставала возбуждать горские народы к неприязненным против России действиям. Неоднократно горцы собирались на совещания, судили, рядили, спорили, кричали и все-таки не соглашались в общем плане действий против Черномории, и только мелкие партии хищников нападали безуспешно на Кубанскую границу. Но вскоре между ними явился, из шапсугского племени, смелый и предприимчивый предводитель Казбич.
3 января 1830 года, он, со скопищем до 4000 человек, переправился чрез Кубань и пошел на Елисаветинскую станицу. Бывший в то время на Александровском посту атаман Бескровный, пропустив горцев от Кубани, стал обходить их с тыла, но посланный для этого отряд Могукорова, будучи задержан топкими, незамерзшими ериками, не достиг цели. Тем не менее Казбич, угадав намерение Бескровного и боясь быть отрезанным, поворотил к Кубани, потеряв на обратном пути много убитыми и ранеными от пушечных выстрелов отрядов Могукорова и самого Бескровного. Он занял, однако, пехотою берег, отбивал меткими выстрелами наступавших казаков, а конницу свою пустил на переправу. В это время подоспело на выручку ему сборище горцев до 2000 человек, направленное на Екатеринодар. Бескровный, конечно, не мог разбить столь многочисленного противника; но Казбич все-таки понес большую потерю от наших пушечных выстрелов, и как ни торопились подбирать азиятцы своих убитых и раненых, в наших руках осталось 14 тел. Когда же Казбич начал переправляться через Кубань, Бескровный, приблизившись на малую дистанцию, стал поражать горцев картечью, вырывавшею целые ряды их. Скопище смешалось и побежало, не обращая внимания на значки, наклоняемые знаменосцами на русскую сторону, и не слушая убеждений Казбича и старшин остановиться. Бескровный гнался за бегущим неприятелем верст десять от Кубани, захватил еще 13 тел горцев, — что, как известно, считалось у горцев позорным. По словам лазутчиков, черкесы в этом деле потеряли вообще до полутораста человек. С нашей же стороны было ранено восемь казаков.
242
На знамя 1-му пешему Черноморскому полку дана Высочайшая грамота 6 августа 1830 года.
243
На знамена, пожалованные 5-му и 6-му конным Черноморским полкам, даны Высочайшие грамоты 11 ноября 1831 года.
156 
