Особенно,... 
16 
Выйдя наконец в коридор, он нигде не обнаружил охранников. И у него была почти полная уверенность, что не было их за дверью и ночью. Он минут двадцать побродил по пустым коридорам и был заинтригован много большим количеством незапертых дверей, чем во все предыдущие дни. Кто, задавался он вопросом, несет за это ответственность? Когда ему стало ясно, что половина тюрьмы буквально распахнута настежь, он спустился в полуподвальный этаж и открыл себе банку мясных консервов. Безвкусные и полные хрящей, они ему не понравились, но ничего другого не было. Он уже привык к подобной пище.
Поев, Уэнтик снова поднялся на первый этаж, подгоняемый любопытством посмотреть, какое новое устройство припас для него Эстаурд.
Эстаурд снова терпеливо сидел за столом, на его узком лице, как всегда, не было никакого выражения.
– Садитесь, доктор Уэнтик, – сказал он, едва увидев его.
Уэнтик подошел к столу и заметил, что рука все еще торчит из его центра. Она была неподвижна, пальцы безвольно лежали на поверхности стола.
Он остановился и посмотрел вокруг. Похоже, они с Эстаурдом одни. Признаков присутствия других людей не было.
Накануне впечатление Уэнтика от этих насаждений было несколько искаженным из-за резкой перемены обстановки. Из клаустрофобии своей камеры и мрачных, едва освещенных коридоров он попал на ярко освещенный солнцем, полный красок луг. Было что-то похожее на сон в том впечатлении, которое он вынес из вчерашнего дня, однако многому можно было дать рациональное объяснение.
Поэтому он и огляделся, прежде чем сесть за стол. Все было по-прежнему: трава луга, стена тюрьмы ограничивала его с одной стороны, границы трех других образовали ряды буков; пустая, немного холмистая равнина простиралась до горизонта. На краю равнины деревянная лачуга с лабиринтом, а за ней – минное поле.
Только Эстаурд сидел за столом и торчала рука.
Уэнтик сел.
Он уставился на руку и подумал: Мое имя, Клайв Эстаурд.
Сидевший напротив Эстаурд увидел, что он сосредоточился и задвигался на сидении. Рука слегка вздрогнула, затем указала на Уэнтика пальцем.
Совпадение?
Уэнтик подумал снова: Я свободный человек. Никаких изменений, рука продолжала указывать на него.
Я заключенный, мое имя Элиас Уэнтик, я из Лондона, Англия.
Эстаурд, телодвижения которого стали неловкими, словно он осознал, что больше не контролирует Уэнтика, как прежде, перебирал пальцами по крышке стола. В зависимости от того, как он это делал, рука то падала, то возвращалась в прежнее положение.
Вчера Уэнтику казалось, что движения руки связаны с его мыслями. Но более вероятным объяснением может быть то, что Эстаурд способен каким-то образом манипулировать ею.
Эстаурд прочистил горло.
– На кого вы работаете, доктор Уэнтик?
Уэнтик наблюдал за рукой. Он подумал: Я гражданский ученый, рука оставалась спокойной.
– Я капитан морской пехоты США, – вежливо ответил он.
Эстаурд выглядел сбитым с толку. Рука указала пальцем на Уэнтика, затем осела. Потом снова указала на него.
– Чем… – Эстаурд осекся, затем попытался снова, – Чем вы занимались на станции?
– Я был заключенным, – сказал Уэнтик.
– Ваша национальность?
– Я не знаю.
– Кто я?
Уэнтик пристально посмотрел ему в глаза.
– Вы мой следователь.
Рука начала тянуться к нему и Эстаурд встал.
– Я ваш следователь?
Он с презрением оттолкнул в сторону стул и пошел к стене тюрьмы, где стоял его деревянный ящик. Он забрался на него и повернулся лицом к лугу.
Из-за деревьев на кромку луга вышли другие люди. Не обращая внимания на Уэнтика, который, сидя за столом, зачарованно наблюдал за происходящим, они подошли к Эстаурду и окружили его платным, но неровным полукольцом.
Уэнтик рассмеялся и незамеченным вернулся в камеру.
* * *
В центре внимания Уэнтика в следующие два дня тюремной жизни так или иначе была рука и ее поддельное воздействие на его психику. Первые ощущения любопытства и робкое принятие возможности такого воздействия вскоре уступили место чисто академическому интересу к ее механизму. Во время допросов он еще несколько раз забирался под стол, но так и не смог понять, как она работает. В конце концов он был вынужден прийти к заключению, что это устройство не было изобретением Эстаурда (и уж во всяком случае не кого-то из его людей), но и он и эти его люди проходили испытание этой рукой, когда впервые оказались в тюрьме.
16 
